Человек из пустыни
Шрифт:
— Почему я впервые вижу вас только сегодня? — спросил Джим.
— Так уж сложилось, — улыбнулся г-н Пойнэммер. — Милорд Дитмар предпочитал встречаться со мной в моём кабинете или консультировался по видеосвязи. Всё это время я знал вас только заочно, но теперь, надеюсь, мы познакомимся ближе. Что я могу сказать о себе? В браке я не состою, и детей у меня пока нет. Друг… — Г-н Пойнэммер чуть улыбнулся, опустив ресницы, — друг есть, но мы придерживаемся свободных отношений и пока не спешим связывать себя священными узами брака. Я юрист широкого профиля, в правовой сфере работаю уже тридцать пять лет, и никто пока ещё не жаловался на качество моей работы. Можете спросить вашего отца, милорда Райвенна:
Вошли Илидор и Серино, следом за ними — Дейкин и Дарган, а потом Ианн и Джеммо. Г-н Пойнэммер встал и учтиво поклонился. Джим сказал:
— Дорогие мои, господин Пойнэммер имеет сообщить нам кое-что важное, а именно, волю милорда. Для этого я и попросил вас зайти. Располагайтесь, кому где удобно.
Серино сел в кресло у камина, Дарган пристроился на одном подлокотнике, Ианн — на втором, Дейкин взял стул г-на Пойнэммера, а Илидор и Джеммо остались стоять. Г-н Пойнэммер открыл свой чемоданчик и достал длинный конверт, опечатанный в три раза: лентой вдоль клапана, сверху — круглой, радужно переливающейся печатью и ещё одной лентой вокруг конверта. Вскрыв его, он огласил содержимое документа, находившегося внутри. Всё своё имущество лорд Дитмар распределил между наследниками следующим образом. БОльшая часть его состояния и родовой особняк отходили наследнику титула (вне зависимости от того, кто будет этим наследником), Джиму выделялось весьма приличное годовое содержание, а также Джим получал право на гонорары от издания его книг. Остальным детям и внукам были завещаны солидные суммы, но распоряжаться этими деньгами они могли не сразу, а лишь с момента вступления в брак. Илидору доставался персональный звездолёт, подарок покойного короля Дуннгана. Пользоваться им он мог уже сейчас. Также изрядная сумма была завещана на нужды Кайанчитумской медицинской академии, которую лорд Дитмар возглавлял в последние годы и о которой всегда заботился. Главным душеприказчиком был назначен Джим, а справиться с формально-правовой стороной дел ему должен был помочь г-н Пойнэммер.
— Это то, что касается имущества, — подытожил г-н Пойнэммер. — Но есть ещё один очень важный вопрос, а именно, кому достаётся титул лорда. Согласно порядку наследования титулов, титул лорда наследует сын, являющийся на момент смерти носителя титула старшим, независимо от того, кем он произведён на свет, самим носителем или его спутником. Сын, по праву старшинства наследующий титул, может его принять лишь по достижении им двадцатипятилетнего возраста. Если на момент смерти носителя титула наследник ещё не достиг двадцати пяти лет, принятие им титула откладывается до достижения им этого возраста. Поскольку оба старших сына милорда Дитмара, Дитрикс и Даллен, на данный момент являются покойными, их мы не рассматриваем. Старшим из ваших сыновей, ваша светлость, — г-н Пойнэммер обернулся к Джиму, — является Илидор, но он не был усыновлён милордом и не носит его фамилии, а значит, не может наследовать титул. Следующим по старшинству идёт Серино. Хоть он и приходится милорду приёмным сыном, но он носит фамилию Дитмар и имеет право наследовать титул. Таким образом, новым лордом Дитмаром предстоит стать Серино по достижении им двадцати пяти лет, то есть, примерно через три года.
Все взглянули на Серино, который сидел в кресле с задумчиво-меланхоличным видом. Новость о том, что он становится лордом, его как будто не обрадовала.
— А я могу отказаться от титула в пользу кого-то другого? — спросил он вдруг.
Г-н Пойнэммер приподнял свои безупречно ровные чёрные брови.
— Отказаться? — переспросил он недоуменно.
— Да, могу ли я отказаться от права на наследование титула? — повторил Серино.
— Гм… — Г-н Пойнэммер озадаченно
Серино задумчиво помолчал, потом улыбнулся и сказал, взглянув на близнецов:
— Думаю, лорда из меня не выйдет. Кое-кто здесь больше подходит на эту роль.
— Серино, дорогой мой, для нас с милордом ты всегда был родным, — сказал Джим. — И если в соответствии с порядком ты должен унаследовать титул, так тому и быть.
— Согласно порядку наследования титулов, не имеет значения, является ли сын родным или приёмным, — поддержал г-н Пойнэммер. — Там нет такой оговорки. Вы старший, а значит, вам и наследовать титул.
Серино покачал головой.
— Я не чувствую призвания быть лордом, — сказал он. — И особого желания тоже. Ну, какой я лорд Дитмар? Посмотрите на меня. А теперь посмотрите на них. — Серино положил руку на колено Даргана, сидевшего на подлокотнике кресла. — Как вы думаете, кто больше похож на лорда Дитмара?
— Дело не в том, кто больше похож, — сказал г-н Пойнэммер. — А в том, кто имеет право на титул в соответствии с порядком наследования. Вы имеете на него абсолютно законное и приоритетное право. Впрочем, на ваш вопрос я отвечаю: да, вы можете отказаться от титула в пользу младшего брата. Господа Дейкин и Дарган одновременно унаследовать титул не могут, так как лордом Дитмаром должен называться лишь один человек, и в этом случае лордом станет тот из них, кто родился первым.
— Дейкин на пятнадцать минут старше, — сказал Джим.
— Ну, значит, ты и будешь лордом. — Серино легонько похлопал Дейкина по плечу.
— У вас ещё есть время подумать, — сказал г-н Пойнэммер. — Целых три года. Подумайте, взвесьте всё хорошенько. Титул — не та вещь, которой можно так легко разбрасываться.
Вдыхая аромат цветущего сада, Серино медленно шёл по дорожке, усыпанной снегом лепестков. В прохладной вечерней тишине стук его каблуков по плиткам дорожки раздавался негромко, но отчётливее, чем днём, посреди шелеста, стрекота и чириканья. Розово-жёлтый закат догорал, и в ещё прозрачных сумерках Серино взял яннановую ветку и зарылся в неё лицом, вдыхая сладкий запах. Он побродил по дорожкам и в задумчивости остановился у могилы Эгмемона, вокруг которой цвели кусты жёлто-розовой и белой ауримоны, посаженные Йорном позапрошлой весной. Они уже так разрослись, что образовали вокруг склепа цветущую ограду. Присев на траву и понюхав душистые гроздья, Серино посмотрел в чистое вечернее небо и проговорил, обращаясь не то к небу, не то к маленькому склепу в зарослях ауримоны:
— Меня хотят сделать лордом, старина… Вот такие дела. Не знаю, что мне делать. Хоть ты посоветуй!
Ответом ему была тишина и чуть слышный шелест. Серино растянулся на мягкой траве, глядя в темнеющее небо, разбросав ноги и руки. Как хорошо было в весеннем саду вечером! И какая мысль: если он всё-таки примет титул, этот сад будет его. Он закрыл глаза.
— Ваша светлость, миленький, что с вами? — раздался над ним негромкий встревоженный голос.
Серино открыл глаза. Над ним стоял Йорн с ведёрком в руке, а в ведёрке были инструменты: маленькая лопаточка, маленькие грабли, садовые ножницы, рыхлитель и ещё что-то. Серино приподнялся на локте.
— Для чего вы тут лежите? — спросил Йорн всё ещё обеспокоенно. — Вам плохо?
Серино сел.
— Нет, я в порядке. Просто захотелось полежать. Нельзя, что ли?
В ответ на его не очень-то любезные слова Йорн добродушно улыбнулся.