Человек из тени
Шрифт:
— Пока они для меня вроде амальгамы. Мне еще не удалось их разъединить. Они… умны. Очень умны. Не просто притворяются умными. Думаю, по крайней мере у одного из них высшее образование. — Я смотрю на Джеймса. — Возможно, медицинское. — Он согласно кивает. — Их действия умышленны. Все точно планируют. Они потратили много времени на изучение судебной медицины, поэтому стараются не оставлять никаких следов. Это для них исключительно важно. Джек Потрошитель — один из самых знаменитых серийных убийц. Почему? Во-первых, его
— У них есть проблема. Нарциссизм, — добавляет Джеймс.
Я киваю:
— Верно.
Чарли хмурится:
— Что вы имеете в виду?
— Попробую объяснить. Когда ты ведешь машину, ты о ней думаешь? — спрашиваю я.
— Нет, я просто кручу баранку.
— Правильно. Но для Джека-младшего со товарищи одного кручения баранки недостаточно. Им необходимо восторгаться своим умением водить машину. Восхищаться, насколько они замечательны и искусны. Они восторгаются тем, что делают, они любуются собой во время процесса… — Я пожимаю плечами. — Если ты тратишь время на любование своей способностью вести машину, то у тебя меньше остается времени на то, чтобы следить за дорогой.
— Отсюда и отпечатки на кровати, — заключает Джеймс. — И это вовсе не гребаная мелочь. Тут уже тебе не волосики или нитки. Тут отпечатки пальцев. Пять отпечатков. Слишком были заняты: восхищались, какие они умные.
— И попались, — добавляет Чарли.
— Знаете, когда я сказала, что они вроде амальгамы, я была не совсем права. — Я раздумываю, закусив губу. — Есть некий Джек-младший. Полагаю, это один человек. Слишком важно, чтобы делиться. — Я смотрю на Джеймса: — Ты согласен?
— Угу.
— Тогда кто такой второй тип? — спрашивает Алан.
— Может быть, ученик? — Я качаю головой. — Пока плохо себе представляю. Но убеждена, что Джек-младший, кем бы он ни был, главный.
— Это напоминает старые «двойные команды», — говорит Келли.
— Ну да. Итак, они умны, точны, страдают нарциссизмом. Но самое опасное в них — это стремление совершить преступление. У них нет проблемы решиться или не решиться. Это для нас плохо, потому что означает, что они не будут ничего усложнять. Все будет четко и ясно. Постучать в дверь, ворваться, закрыть дверь, подчинить себе жертву. А, Б, В, Г. Как правило, такое обычным убийцам несвойственно. Вполне возможно, один из них служил в армии или органах правопорядка. Там, где обучают беспрекословно подчиняться другому человеку.
— Их страсть к насилию и убийству вполне реальна, — замечает Джеймс.
— Разве это не само собой разумеется? — спрашивает Дженни.
Я качаю головой:
— Нет. Иногда случается, что некто пытается выдать обычное убийство за серийное. Но то, что они сделали с Энни, как они это
— У них двойственная цель в смысле жертв, — замечает Джеймс.
Келли хмурится. Вздыхает.
— Ты хочешь сказать, что они нацеливаются не только на женщин, но и на нас, — уточняет она.
Джеймс кивает:
— Точно. В данном случае выбор жертвы был не случайным. Даже логичным. Энни Кинг устраивала их по двум параметрам: она содержала веб-сайт для взрослых и она была подругой агента ФБР. Они здорово постарались, чтобы привлечь твое внимание, Смоуки.
— Ну, привлекли. — Я сижу и прокручиваю все в голове. — Пока приблизительно все. Давайте не забывать самое важное — того, что мы уже знаем об этих мерзавцах.
— Что именно? — спрашивает Лео.
— Что они пойдут на убийство снова. И будут продолжать, пока мы их не поймаем.
18
Я попросила Дженни подбросить меня в больницу, чтобы навестить Бонни, пока другие выполняют мои задания.
Мы подходим к дверям ее палаты и видим, что коп, охраняющий ее, держит в руках большой пакет.
— Это доставили для вас, агент Барретт.
Я сразу чувствую беспокойство. Нет никакого резона ни для кого доставлять мне почту именно сюда. Я выхватываю пакет из рук полицейского. На конверте печатные буквы черными чернилами в одну линию: ВНИМАНИЕ: «АГЕНТУ БАРРЕТТ».
Дженни оторопело смотрит на копа:
— Милостивый Боже, Джим! Где твоя голова?
Она попадает в точку. Джим соображает туго. Я вижу, когда до него доходит, потому что его лицо сереет.
— Ох… черт!
Надо отдать ему справедливость: сообразив, от кого пакет, он выхватывает из кобуры пистолет и распахивает дверь в палату. Я вхожу сразу за ним и испытываю потрясающее облегчение, когда вижу, что Бонни спокойно спит. Я жестом прошу полицейского выйти вслед за мной. Оказавшись в коридоре, Джим говорит:
— Неужели пакет от убийцы?
— Похоже, — говорю я.
У меня нет сил язвить. Голос звучит устало. Зато у Дженни нет таких проблем. Она тычет Джима в грудь пальцем с такой силой, что он морщится.
— Твою мать! Самое обидное: я ведь знаю, что ты хороший коп. Знаешь, откуда я знаю, что ты хороший коп? Потому что я специально затребовала тебя для этой работы, надеясь, что ты будешь чем-то большим, чем просто теплым телом у дверей. — Дженни не просто сердита, она пышет гневом.
Джим принимает выволочку смиренно.
— Вы правы, детектив Чанг, мне нет прощения. Этот пакет принесла дежурная медсестра. Я увидел имя агента Барретт, но ни о чем не догадался. Снова взялся за газету. — Он настолько в этот момент похож на побитую собаку, что я почти жалею его. Почти. — Черт! Я позволил себе успокоиться! Как самый зеленый новичок! Черт, черт, черт!
Теперь, когда он так безжалостно порицает себя, Дженни тоже начинает испытывать к нему некоторое сочувствие. Старается говорить более мягче.