Человек, которому всегда везло
Шрифт:
Б-бац! И медведь встал на задние лапы, казалось еще секунда и выпрямившись в полный рост косолапый кинется в атаку. Совсем по-человечески выходили, словно боец поднялся на ненавистных врагов, прервавших его сладкий сон, нарушивших его покой. Однако через секунду или две после выстрела стало тихо - рев прекратился точно отрезали, затем издав какой-то хлюпающий, "горловой" звук топтыгин грузно завалился назад, упал на спину. Было прекрасно слышно, как хрустнул под такой здоровой тушей снежный наст.
– Никак наш миша... того? Готов?
– предположил Сашка, исходя из создавшейся обстановки, -Добивать нет нужды?
–
– ответил ему облизывавший сухи губы, признак крайнего воления, Григорий.
Унтер-офицер, прежде чем что-то предпринять первым делом перезарядил свою винтовку и только затем рискнул действовать дальше.
– Всем стоять на месте! Держите его на прицеле. Федор сходи проверь! Да стой, не подходи к нему близко, швырни жердь издалека как копье!
– и Александру пришлось даже попридержать немного своего подчиненного.
Предосторожности оказались излишними, медведю хватило одной удачно выпушенной пули, случай редкий, но временами бывает такое. Когда "монстра" измерили, то оказалось, добытый экземпляр весьма и весьма невелик, а первое впечатление было, что чуть ли не пять метров в холке медведь попалася. Зверюшка на проверку вышла чуть более того медвежонка, виденного ранее Сашкой в городе на ярмарке, недомерок какой-то, а не нормальный медведь. Может данный конкретный любитель меда болел в детстве, как тот орел в анекдоте?
– Поди барскую буренку сами зарезали и сожрали, а на мишку напраслину возвели! Где ему корову подмять, овцу разве тока!
– сразу же посыпались упреки на крестьянина, но тот оправдывался, что дескать в здешних краях все медведи такие, но якобы при этом "шибко злые".
Невелика вроде бы добыча, но тащить ее к саням оказалось довольно утомительно, по пути прикидывали, что выгоднее забрать на свою долю: шкуру или мясо убитого медведя? По давнему русскому обычаю охотнику доставалось что-то одно из двух, остальное забирал хозяин угодий. Но на долю нижних чинов в итоге не перепало ни то и ни другое.
Пока егеря-охотники помогали возчикам кормить лошадей, да укладывались на ночлег в людской горнице барского дома, да зубоскалили с дворовыми девками, добыча "ушла" и с концами. Хозяин вместе со своими подручными по-тихому уволок тушу и спрятал ее в подвал под замок. Кинулся поутру унтер-офицер было к этому "Плюшкину" на предмет "где наш медведь" и получил от ворот поворот.
– Налей хоть водки моим людям за работу! За твой ведь интерес вчера весь день на морозе страдали!
– попытался было хоть что-то сорвать со скупердяя унтер-офицер, тщетно...
– Не дури солдат. Вам от казны сие положено! А теперь извольте убиратся вон!
– таков был ответ, вот она какая бывает "барская благодарность".
Долго еще после этого события подначивали сослуживцы унтера: "Медведя добыл, а шкура ево где, а ну покажь?!". Да будь его воля, Александр бы доставил тогда в полк сразу две шкуры, одну с медведя, другую с того жлоба, что их так подло обманул.
Очередной серый день, какой год не важно - счет уже давно потерян. Утро и полк построен на плацу, идет обычная текучка армейской жизни именуемая в просторечии "развод". Неожиданно до ушей Сашки долетает хрипловатый голос полковника: "Унтер-офицер такой-то имярек выйти из строя." Пока сознание пытается вникнуть в суть происходящего, тело отрабатывает
– Возьми из своего капральства шесть нижних чинов трезвого поведения и следуй с ними к канцелярии полка, понял?
– Так точно ваше высокоблагородие.
– заученно ответил Сашка, ничего толком не сообразив, но это и не важно, все выяснится позднее.
В помещении канцелярии, или "штаба полка" Александр застал как самого "хозяина", командира 13-го егерского полка, так и старого знакомого - штабс-капитана Ивана Федоровича Денисова. Кроме того присутствовал и главный писарь, солдат из кантонистов. Все трое были заняты приведением отчетности, так называемых шнуровых книг или тетрадей в порядок.
– А появился... не надо не козыряй и так вижу, -упредил доклад унтер-офицера полковник и сделал знак рукой - проходи сюда ближе.
Загадочное происшествие наконец прояснилось, оказывается вчера вечером скончался нижний чин, но не у них в полку, а в гарнизоне - в инвалидной команде. Это подразделение, укомплектованное "списанными" из армии солдатами, нередко преклонного уже возраста исполняло в уезде различные охранно-полицейские и одновременно строительно-подметательный функции. Людей у них традиционно не хватало и вот теперь похоже даже похоронить умершего сослуживца было некому, все в расходе. Поэтому и обратились к егерям, хоть и отношения между "городскими" и армейцами были всегда весьма и весьма натянутыми.
– Все одно слуга отечества и царя представился. Хоть они и "гарниза рваная", а следует просьбу уважить, -сказал тогда полковник, и прибавил, -По закону офицер с командой надобен на сию церемонию, хотел было я Ивана Денисыча послать, но нельзя... Посему пойдешь ты один.
– Ревизию мы ждем-с!
– вполголоса пояснил писарь, и жестом указал на огромное количество различных "приходно-расходных" тетрадей, книг и журналов разложенных то тут, то там по столам, стульям, подоконникам и даже прямо на полу.
– Только чтоб все было чин-чином! Чтоб никаких...
– строго предупредил командир полка, но затем заметив недоумевающий взгляд Денисова неожиданно смягчился, и прибавил совсем тихо, -Полтину серебром на помин души покойного получишь у казначея, коли не даст... скажешь, я велел.
– Так точно ваше высокоблагородие, все будет в порядке!
– заверил Александр и получив разрешение идти вернулся к ожидающим его снаружи сослуживцам.
Сперва маленькая команда Сашки искала церковь, где должен был состоятся обряд отпевания покойника, не так то просто оказалось. Даже в маленьком уездном городке этих культовых сооружений было не менее полудюжины.