Человек, которому всегда везло
Шрифт:
– Ну что ребята, как там?
– спросил он более для проформы, обстановка была ясна и так.
– Палят черти, не жалеют свинца!
– ответил ему федор, Григорий только кивнул, подтвердив сказанное напарником.
– Они уже более вухсот патронов сожгли впустую, пытаясь нас отсюда выгнать... Пора бы им кое-что предложить?
– подвел итог первого получаса перестрелки унтер-офицер, -Гриша вот тебе платочек, давай привяжи на штык и прмаши, пусть вышлют кого-нибудь для душевного разговора. Да осторожнее не порви, мне хозяйке его вернуть надо.
– Ты Лександр чево задумал то?
– удивился старый друг вроде бы только сражатся начали, а тут и сразу белый флаг выкидывать.
– Гриша, там - не французы, а свои российские паразиты, и нам бы целыми отсюда уйти да тех спиногрызов мелких за собой
Сигнал к переговорам на вражеской стороне принят и там появился белый флаг, точнее синий, скорее всего в этой роли выступила оконная занавеска. В особняке может быть уже и то же были не ради, что так получилось, поэтому решили использовать предоставившуюся возможность. Однако вскоре у Александра возникли определенные сомнения, что им удасться договорится.
– Слышь ти, я твой женщин ипал!
– сразу же первым делом заявил прибывший из особняка "переговорщик", и видимо чтоб окончательно запугать унтер-офицера, -Моя рюсски женщин ипал! Моя резать!
Не вызывало ни малейшего сомнения, что "восточного чалавека" послали совсем не для переговоров. У Сашки сложилось впечатление, что противник возможно решил, что ему противостоят всего лишь два или три солдата с унтер или обер-офицером во главе и решил проверить, так ли это. Иначе смысла посылать к ним этого "воена" не было. Кто это такой был - бог весть они так и не поняли. Сашке пришелец напомнил кавказца, правда и внешность и акцент - совершенно другие. Федор сразу предположил - "турок", Грища счел, что это - "татарин". Не исключено, что прав был все же Федя, только это видимо не "осман", а не то албанец, не то какой-то братушка-ренегат из числа балканских славян. С "чалавеком" из особняка отправили сразу две записки, видимо одна на случай если отрядом командует офицер, другая - для нижнего чина,"турок" изрядно ступил и отдал Сашке обе, как немецкий посол Молотову в 1941-ом году. Гость вел предельно нагло и явился вопреки обычаю "при оружии": кинжал типа восточного, два пистолета, укращенные серебром, и обычный кавалерийский карабин принес с собой. Все режущие колющие и стреляющие предметы у "папуаса" тотчас изъяли в пользу 13-го егерского полка и ласково похлопали по морде для вразумления, надо же было ему объяснить, что здесь не Африка, а Россия как никак. Пришлось и руки ему скрутить - так он ими сильно размахивал не по делу, связали снятым с него же кожанным поясом.
Пока трое егерей ловко обрабатывали "турка" унтер-офицер внимательно прочел оба послания, в первом через слово мат и только подпись без него обошлась - "генерал-аншеф Куроедов". Смысл простой, как пять копеек - нижнему чину велено немедленно явится пред светлые очи господина генерала для последующей экзекуции. Второе письмо вполне себе цензурное, но примерно тот же самое, да еще там вроде бы обещана личная безопасность - слово благородного человека...
Совсем недавно - при матушке Екатерине благодаря какой-то там махине, времена были "чудесатые", одни офицеры российской императорской армии зарабатывали славу себе и отечеству на полях сражений, другие - на дворцовом паркете и на "постельном" фронте, третьи и вовсе умудрялись стабильно расти в чинах не выезжая никуда из родового гнезда. Отставной генерал-аншеф похоже как раз и принадлежал к последней категории. Нижнего чина в последний раз этот полководец видел лет эдак ...цать назад на параде, а не в боевой обстановке. Поэтому и сложилось у него мнение, что одно слово "генерал" парализует волю любого унтер-офицера. Может в гвардии оно и в самом деле так, там умеют превращать людей в "строевые автоматы". Но "паровоз летит, колеса гнутые, а нам все по херу..." мы головой думаем, стараемся по крайней мере, отметил про себя Сашка, и на такой примитивный крючок он не клюнет никогда.
"Турок" между тем опять начала талдычить свое: "моя ипать... рэзать...", мог и помолчать немного, может тогда бы и остался в живых, но теперь его участь решена.
– Заткните ему пасть! Мне этот чурбан думать мешает, да и ребенка он напугал.
– последовало распоряжение.
Лишней тряпки у егерей не
Александр между тем подошел поближе к связанному "турку" и стал внимательно его рассматривать, схватил рукой и дернул за ворот чекменя, да так, что крючки полетели в стороны.
– Сойдет!
– решил унтер-офицер и вытащив из ножен свой отточеный до бритвенной остроты кортик несколькими движения распорол на "восточном чалавеке" по швам верхнюю одежду, под ней у того оказалась рубашка зеленого цвета, на мундиры егерей походило не очень, у них серый оттенок преобладал, а тут изумрудный, но придется попробовать.
– Прохор дай мне свою фуражную шапку у тебя ведь размер большой, я тебе потом в полку отдам свою, если что.
– и Александр пояснил изумленным сослуживцам суть своего замысла, -Хочу проверить, что стоит на самом деле слово "блаародного" господина, вот этот болван и послужит мне для опыта.
Гриша с Федором поняли командира без лишних слов, упирающемуся "турку" натянули на голову, да так, чтоб глаза закрыло, солдатский колпак с кисточкой. Один из егерей опять махнул платочком на штыке ружья, предупреждая, что сейчас кто-то выйдет и затем "непойми кого" сильным пинком выставили из укрепления на открытое место. Моментально из окон особняка грянул дружный залп, почти два десятка стволов ударили примерно в одно и то же место, плюс-минус метр и через полминуты всем стало ясно, что супостат "ипать" более никого уже не будет, разве что гурий в аду. Зачем вообще это чудо им прислали - или как соглядатая, чтобы понять с кем имеют дело, сосчитать людей у противника сможет и такой, а вот допрашивать его бесполезно, он ведь русского языка толком не знает. Может, враги всерьез рассчитывали, что после того как разделаются с офицером противника, выманив его под выстрел на деморализованных оставшихся двух-трех нижних чинов хватит и такого, или просто "сбросили" наименее ценного бойца на растерзание по принципу - обмен фигур, мы вам пешку, вы нам слона. Расплатились егеря с противником в это раз той фальшивой монетой, что и получили от него, ничего - пусть привыкает, ждали они Сашку и ошибочка вышла небольшая.
– А ведь местные девки нам должны теперь дать?
– предположил унтер-офицер в шутку.
– Почитай главного ихнего супотивника извели!
– засмеялись сослуживцы, -Эк оне лихо свово ж прибили.
[Новый эпизод - окончание.]
....................................................
Вот уже и рождество не за горами, оружейный мастер Бауэр опять занялся фейерверками, пришлось подчистить окончательно пороховой погреб в старой крепости от последних остатков слежавшегося и испорченного пороха. Изготовил в этот раз, он так же по просьбе одного из офицеров несколько хлопушек для детей, к празднику рождества нового 1805 года. Александр еще удивился не сказано, почти такие же как в его далекой уже кажущейся невероятной жизни, клееная картонная трубка - дернешь за веревочку, раздастся хлопок и вылетит заряд разноцветных бумажных конфетти. Постойте, но это же почти готовый запал для ручной гранаты, надо только замедлитель на несколько секунд в схему добавить! Сашка тут же и насел на старика, привязался точно клещ, тот сначала отнекивался, баловство вроде - детские игрушки, но потом оценил замысел своего подмастерья. Терочный воспламенитель - его ведь можно и в артиллерии применить вместо скорострельных трубок и пальника, вещь стоящая. Возились они почти месяц, на традиционную "огненную забаву" пришлось плюнуть, отговорились недостатком пороха. В итоге, после ряда неудач им все же, удалось создать более-менее надежный запал терочного типа. По крайней мере, из десяти образцов на тесте все сработали так, как было задумано.
Велосипеда Александр не изобрел и Америку в очередной раз не открыл, ручные гранаты или 'гренады' появились на полях сражений давно, как бы не раньше, чем огнестрельное оружие. Существовала даже соответствующая воинская специальность - гренадер. На вооружении европейских армий начала века были различные образцы весом от одного до восьми фунтов. Конструкция предельно простая - полое сферическое ядро, корпус изготавливали обычно из чугуна, по той же технологии, что и артиллерийские боеприпасы. Изредка чугун заменяли медью, стеклом или керамикой.