Человек, который построил Эдем. Часть первая: Чистилище.
Шрифт:
– Ты должен был проверить! – прогремел Старший, возвышаясь над сержантом словно карающий ангел. Толпа сжалась, видя, как глава вытаскивает из-за пазухи нож.
– Пока мы пытаемся очистить окраины и сделать их безопаснее, - продолжал Старший, - полиция сотрудничает с бандитами, принимает от них подарки и спасает их от нашего праведного гнева. И всё потому, что нерасторопность и халатность таких, как Бальмонт, позволяет им делать это!
Неожиданно сержант дёрнулся и попытался наброситься на Старшего. Глава на секунду замешкался – и это чуть не стоило ему
– Ты всё знал! Ты всё знал!!!
Старший почувствовал, как начинает задыхаться. Он упёрся в руки Бальмонта, пытаясь освободиться – тщётно. По толпе прокатился крик ужаса, несколько лейтенантов бросились вперёд. Быстрее, ему нужно предпринять что-то самому, иначе репутация будет подорвана навсегда! Отпустив руки сержанта, Старший схватил лежащий в стороне нож, собрался и из последних сил ударил клинком в плечо Бальмонта. Бывший вигилант завыл, но хватки не ослабил. Старший бил его в предплечье, в подмышку, до тех пор, пока Бальмонт не истёк кровью до такой степени, что начал отпускать своего бывшего босса. Лейтенанты схватили сержанта, пытаясь его оттащить – и в этот момент Старший изловчился и ударил ножом Бальмонта прямо в горло. Сержант захлебнулся в собственной крови и отлип от Старшего. Поднявшись и невозмутимо отряхнувшись, глава вигилантов заключил:
– Мы не можем позволить, чтобы подобная коррупция процветала в рядах нашего справедливого сообщества. Мы должны дать ответ: такой, чтобы даже Синдикат понял – не стоит с нами связываться!
Толпа, секунду назад отшатывающаяся в ужасе, испустила одобрительный вой. Старший наслаждался лучами славы, казалось, одинокая лампочка над его головой превратилась в софиты.
И на секунду он превратился в того, кем всегда был.
Делмаром. Обычным контрабандистом, которому Бог дал возможность перевернуть Старый Город.
3 июля, 544 год после Освобождения
Война никогда не заканчивалась. И он от неё уже устал. Джеку хотелось лечь и никогда не открывать глаза, в надежде, что смерти закончатся. Но миру было плевать на его желания.
И теперь он стоял напротив этого хромого с саакским ножом в руках. Девчонка вроде называла его по имени. Ах да, Дэниел.
Джек не понимал, как вообще оказался здесь. Казалось, всего секунду назад он стоял рядом с Кастусом, прорубался сквозь орды противников, пытаясь спасти своих любимых. Броня визжала от перенапряжения, но Джек знал – доспех и не такое выдерживает. Но проходит мгновение, и он снова здесь, заперт в Городе с незнакомыми людьми, воюет за деньги против неизвестных, просто потому, что они пытаются его убить.
Его не отпускало чувство потери. Будто бы чего-то не хватало, чего-то очень важного и близкого. И самое худшее – Джек сам не знал, что именно потерял.
Поэтому он просто продолжил сражаться, как делал всегда до этого.
Сжав кулаки, он набросился на Дэниела. Противник одним резким движением скинул с плеч чёрный плащ и бросил его навстречу наёмнику. Джек замешкался, когда между
Изловчившись, Джек перехватил противника за руку и попытался отобрать нож, но капитан оказался проворнее. Дэниел нанёс наёмнику несколько ощутимых порезов, прежде чем тот пнул его в грудь, лишая дыхания. Они некоторое время ходили друг вокруг друга, короткими ударами проверяя оборону противника. В глазах капитана горел огонь. Он ощутимо хромал, но рефлексы и почти что ослиное упорство давало ему ощутимое преимущество. Джек не мог ничего противопоставить такому напору. Пока что.
Через секунду капитан обманным ударом привлёк Джека к себе. Сделав подсечку, Дэниел бросил наёмника на землю и приставил к его горлу клинок.
– Теперь ты расскажешь мне всё, - гримасничая от боли, произнёс хромой. Джек понял, что капитан бил больной ногой.
– О да, - ответил наёмник. – Я расскажу тебе абсолютно всё. Начнём с твоей мамаши-шлюхи…
Джек почувствовал, что клинок вдавился глубже в горло, почти разрезал кожу. Ещё чуть-чуть – и польётся кровь.
– Начнём сначала, - сказал Дэниел. – Я из Семьи Роско, командую штурмовиками. Люди называют меня Стервятником. Что-нибудь знакомо?
– Только то, что ты будешь уродливее птицы.
По лицу Роско пробежала волна усталости. Стервятник убрал клинок от горла Джека, и наймит сумел наконец нормально вздохнуть. Но не успел он оклематься, как капитан вонзил нож ему в плечо.
Джек завопил. «Нет, только не это, идиот!» - захотелось крикнуть ему, но было уже поздно. Жажда крови пробудилась, захлестнула разум, перекрыв все остальные чувства. Медленно поднявшись, Джек посмотрел на ошеломленного Роско и вырвал клинок. Нож со звоном упал на мостовую. Алая жидкость потекла из раны, пачкая бронежилет и футболку. Джек ощерился:
– Ты совершил самую большую ошибку своей грёбаной жизни!
Он почувствовал, как напряглись клыки, как каждый нерв стал отдаваться болью и желанием. Схватив капитана за горло, Джек поднял Стервятника над землёй, наслаждаясь конвульсиями жертвы. Всего лишь нажать чуть-чуть посильнее – и Дэниелу конец.
Прогремели выстрелы, и Джека отбросило обратно. Жажда только усилилась.
«Постойте, - хотел сказать Джек.
– Прекратите. Не надо. Не стреляйте, не бейте меня. Позвольте мне утолить мою боль».
Над ним повис Георгий, сжимая автомат в руках.
– Так я и знал, что ты снова влезешь в проблемы, - невозмутимо сказал он. Командир протянул руку, чтобы Джек мог встать. Кровь. Мясо. Совсем рядом.
Нет, нельзя. Это же Георгий, черти бы тебя побрали! Его нельзя есть.
С трудом поднявшись и дрожа от жажды, Джек обнял себя руками. Нужно. Контролировать. Желания. Георгий полез во внутренний карман и выудил оттуда пакет с кровью. Джек присосался к нему как ребёнок к материнской груди.