Человек, который замедлял и ускорял время
Шрифт:
И снова все уважительно посмотрели на Тимофея, который вдруг застеснялся и просто не знал, куда девать глаза и руки.
Заканчивая осмотр места происшествия, один из милиционеров поднял в кустах широкий поясной ремень с бляхами и разбитые черные очки.
– Ваши?
– спросил лейтенант у Тимофея.
– Их...
– лаконично объяснил Тимофей, кивнув в сторону машины.
– Так как же?...
– начал удивленный лейтенант и почему-то вдруг поперхнулся.
– Там должны быть еще
– Можно поискать с другой стороны в кустах.
Через минуту появились и вторые очки - целые.
– Тоже их?
– Тоже.
– Вот это разработка, - восхищенно сказал лейтенант, и все расступились, пропуская Тимофея в машину.
В отделении, пока дежурный записывал показания Тимофея, царила гробовая тишина. Молчали к оба задержанные. Долговязый понуро сидел на скамье за барьером, опустив руки и голову. Коренастый, поеживаясь, топтался рядом, иногда тихо постанывал.
– Все?
– спросил дежурный, когда Тимофей замолчал.
– Кажется, все...
– Дела, - сказал дежурный, откладывая шариковую ручку. Просто не поверил, если бы кто рассказал.
– Каратэ?
– спросил молодой лейтенант, восторженно глядя на Тимофея.
– Как сказать...
– замялся Тимофей.
– Почти... И еще... кое-что.
– Понятно.
– И долго тренировались?
– спросил один из милиционеров.
– Да... пришлось поработать.
– Вот, товарищи, что может дать тренировка, - сказал лейтенант, обводя присутствующих многозначительным взглядом. Понятно? Работать надо!
Все закивали головами.
– Ну а вы, соколы, что скажете?
– спросил дежурный, обращаясь к задержанным и снова беря шариковую ручку.
Ответом было молчание.
– Так ничего и не скажете?
– Недоразумение вышло, гражданин начальник, - начал, не поднимая головы, коренастый.
– Прикурить мы попросили, и только... А товарищ чемпион не поняли... Мы их, конечно, не виним... Но и мы не виноваты.
– А это?
– дежурный кивнул на оружие, выложенное на столе.
– Я этого не касался, бронь боже, - замотал головой коренастый.
– Но кастет в кармане был?
– Ну был... Не мой. Ей-богу... Парня одного.
– А как его зовут, ты, конечно, не помнишь?
Коренастый промолчал.
– Да ты садись.
– Ничего, постою...
– Стой, если сидеть не можешь. Бумажники откуда?
– Нашли.
– В урне для мусора?
– Нет... Под скамейкой на бульваре.
– Так рядом и лежали?
– Так и лежали...
– А документы куда дели?
– Какие документы?
– Те, что тут были, - дежурный по очереди развернул бумажники и вытряхнул на стол их содержимое.
– Тут сейчас одни деньги, и много
Коренастый молчал.
– Ладно. Ступайте, подумайте. Время у вас до утра достаточно. И не только до утра... Увести задержанных!
– скомандовал он конвойным милиционерам.
Уже на пороге долговязый обернулся и бросил через плечо:
– Ничего нам не пришьете, кроме незаконного хранения холодного оружия. А вот этого...
– он кивнул на Тимофея, проверьте... Он еще и не такое может...
Домой Тимофея отвезли на дежурной милицейской машине.
"Адрес проверяют", - решил про себя Тимофей.
Водитель - молодой розовощекий милиционер - по пути пытался расспрашивать Тимофея об использованных им приемах самообороны. Особенно интересовал его нож и история с ремнем коренастого.
Тимофей, который вдруг почувствовал себя страшно разбитым, и невероятно усталым, отвечал с трудом, односложно.
Ответы настолько сбили водителя с толку, что он даже сбавил скорость.
– Значит, вы разжали ему пальцы правой руки, - снова начал водитель, морща лоб, - а он?
– Что он?
– Он-то что на это? Скажем, если вы начнете разжимать мне пальцы, я...
– А он просто ничего не успел, - вздохнул Тимофей.
– Я ведь говорил, что эти приемы делаются быстро. Знаете, пожалуй, это легче показать, чем объяснить словами.
– Понятно, - сказал водитель и, помолчав, добавил: - Наш полковник, наверно, и попросит показать все по порядку.
"Еще не легче, - подумал Тимофей.
– Что же теперь делать?"
Проснувшись на следующее утро, Тимофей сразу вспомнил свое невероятное приключение и некоторое время соображал, лежа, приснилось ему такое или действительно было. Муха назойливо жужжала рядом. Он отогнал ее и снова принялся думать, по привычке покусывая пальцы. Его размышление прервал настойчивый звон будильника. Тимофей протянул руку, чтобы выключить будильник, но передумал.
"Эх, была не была, - решил он.
– Проверю..."
Он зажмурился и, сосредоточившись, мысленно произнес: "Остановись, время... на три секунды".
Сразу стало тихо. Тимофей медленно раскрыл глаза. В комнате ничего не изменилось. Утреннее солнце попрежнему светило в открытое окно, но легкая занавеска, завернутая ветром, застыла в горизонтальном положении. Возле самого носа Тимофея неподвижно висела в воздухе муха. Впрочем, не совсем неподвижно. Ее перепончатые крылья медленно, очень медленно опускались и поднимались.
– Так, - удовлетворенно сказал Тимофей.
– В порядке... Надо подумать...
Он осторожно взял муху двумя пальцами, оторвал крыло и отпустил. Муха осталась висеть в воздухе, медленно шевеля уцелевшим крылом.