Человек (Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии)
Шрифт:
25 "...Как на гончарном колесе вращая все существа силой своей майи" понятие майи (магическая сила творения, иллюзия, видимость феноменального мира) встречается в собственно ведической традиции как чудесная (божественная либо демоническая) способность совершения магических сверхчувственных действий. Такой способностью могли обладать как персонифицированные явления природы (адитья, васу, руд-ра, девы, асуры, ракшасы и пр.), так и реальные люди, участвующие в определенных магических ритуалах (в основном жрецы и цари). В дальнейшем, особенно у Шанкары, понятие майи было развито в достаточно стройную теорию об иллюзорности посюстороннего мира. Человек, находящийся во тьме невежества, не-знания божественной истины (авидья), поддается иллюзии майи, вследствие этого он не способен постичь подлинное величие бытия (Ишвару, сагуна-брахмана). При этом необходимо иметь в виду, что чистое "бытие бытия", т.е. единство
Сама Гита придерживается синкретической точки зрения: человек обязан постигать божественные воления посредством разных форм йоги: джнана, бхакти, карма, т.е. йог мудрости, любви, действия; Божество может явить свой истинный образ (см. гл. XI Бхагавад-гиты), по сравнению с которым мир предстает иллюзией, игрой бога, однако посюсторонняя реальность не настолько иллюзорна, чтобы человек перестал выполнять свои мифосоциальные долженствования.
– 58
АНТИЧНАЯ ФИЛОСОФИЯ
По давно сложившейся традиции считается, что внимание так называемых досократиков было направлено на изучение явлений природы, а исследование антропологических, в том числе этико-правовых, социально-политических, психологических, гносеологических проблем начинается с софистов и Сократа, отчасти с Демокрита. Такой взгляд на теоретическую ориентацию ранних греческих мыслителей подкрепляется в основном ссылками на содержание их произведений, посвященных "теорийным" (созерцательным) изысканиям "первоначала" вещей и всеобщего стройного порядка (космоса). Отсюда и наименование "натурфилософы" присваивается, как правило, всем "созерцателям природы" от Фалеса до Демокрита (хотя последний, как по существу многих идей, развиваемых им, так и хронологически, к "досократикам" никак не относится).
Укоренившаяся точка зрения оказывается не столь бесспорной, если воззрения досократиков на природу рассматривать в общекультурном контексте греческого общества периода архаики и ранней классики. Поиск субстанции, то есть того "первоначала" всего сущего, которое является вечным и "бессмертным" в смене вещей и которое служит конечным фундаментом человеческой жизни и деятельности, досократики неизбежно связывали с определением места человека в мире, осознанием смысла человеческой жизни. Рассуждая "о природе", они использовали антропоморфные образцы, социальные, этические представления. Греческие "физики" мыслили "природу" в единстве с человеком, точнее, натурфилософские построения "физиков" включали в себя антропологические, особенно этико-правовые представления и воззрения.
Анализ с этой точки зрения единственного, например, дошедшего до нас фрагмента Анаксимандра показывает, что последний рассуждал о процессах природы и самом миропорядке (взаимоотношений космических стихий, смены времен года и самих вещей) по аналогии с правовыми и нравственными нормами в полисе.
Космические стихии, из которых возникают и в которых исчезают все вещи, "воздают друг другу справедливое возмездие за несправедливость в установленное время". Отсюда и эти-ко-социоморфическое представление Анаксимандра о господстве в мире универсальной справедливости.
О космосе как стройном порядке вещей, в котором господствует справедливость, говорит также Гераклит Эфесский. В отличие от Анаксимандра он рассматривает мировую справедливость и всеобщую гармонию как результат борьбы противоположностей, заложенных в природе вещей и мирового строя. Космос изначален, считает философ, он не возникает и не исчезает, он представляет собой вечно-живой огонь и всеобщий логос. Всеобщий же логос, выражая разумно упорядоченный и гармонично справедливый строй вещей, является той космической мудростью, на которую людям следует ориентироваться в своих словах и делах, мыслях и поступках, жизнедеятельности, ибо всеобщая "мудрость... правит всем через все".
Природа (макрокосмос) и человек (микрокосмос) в досокра-товской философии составляют единство. Однако было бы ошибочным из этого факта делать вывод, что досократики отождествляли природу и человека, тело и душу, материальное и идеальное и не выделяли человека из окружающей природной среды. Уже Гераклит проводил различие между природой и человеческим миром. Софисты же, которые впервые выдвинули оппозицию законов природы и правовых норм, знаменитую антитезу "неизменные законы природы - изменчивые человеческие установления", использовали в качестве идейного материала предшествующее развитие теоретической мысли, все богатство греческой культуры, прежде всего ее ценностную ориентацию на человека и его разум.
Человек
Учение Гераклита, содержащийся в его высказываниях значительный релятивистский элемент оказали вияние на Протагора, провозгласившего знаменитый тезис о человеке как мере всех вещей. Как известно, этот тезис Протагор понимал субъективистски: все, что кому как кажется, так оно и есть, т.е. истинно. Софисты сместили центр тяжести философской проблематики в область антропологии, в учение о человеке и о познании. Представление о человеке как о ценностной мере всего сущего развивал и Демокрит, младший современник и согражданин Протагора, но с совершенно иных позиций, чем Протагор и Платон. По Демокриту, мерой всего, что существует, является человек, но не всякий, а лишь мудрец.
Ориентация греческих мыслителей на человека и его разум тесно связана с фундаментальной установкой всей греческой культуры - с призывом к самопознанию. Изречение "Познай самого себя", высеченное на колонне при входе в храм Аполлона в Дельфах, явилось одной из ведущих идей на поворотных пунктах истории. То или иное толкование природы человека определяет соответствующий образ мышления и различное понимание самих основ человеческой жизни. Хотя стремление к самопознанию было свойственно ранней греческой философии, лишь Сократ сделал формулу мудрости ("Познай самого себя") основной частью своего учения. Сократ видел задачу философии в исследовании этико-познавательной сферы человеческой жизни и деятельности. Сократ считал, что человек более всего нуждается в познании самого себя и своих дел, определении программы и цели своей деятельности, ясном осознании того, что есть добро и зло, прекрасное и безобразное, истина и заблуждение. Древний философ был убежден, что лишь на пути проникновения в свое "Я", в свой внутренний мир возможны самосовершенствование, правильный выбор ценностей, соответствующий им благой образ мышления и действия.
Философия Сократа - это, по преимуществу, поиск этических определений посредством диалога. Несмотря на то что этот поиск привел Сократа к скептическому по форме выводу: "Я знаю, что ничего не знаю", его не покидала уверенность, что незнание, точнее, знание о своем незнании в конечном счете оборачивается знанием, пусть и всегда относительным. "... О том, что такое добродетель, я ничего не знаю... И все-таки я хочу вместе с тобой поразмыслить и понять, что она такое" (Платон. Менон). Для Сократа смысл человеческой жизни заключается в философствовании, в постоянном самопознании, вечном поиске самого себя путем испытания. Отстаивая идею о добродетели как знании, Сократ считал, что поступки человека определяются степенью его осведомленности. Никто не делает зла по своей воле, а лишь по неведению. Преодоление неведения предполагает поиск того, что есть добро и зло, прекрасное и безобразное, истина и заблуждение. Безрезуль-тативность попыток Сократа найти этические и иные определения предопределила выход его ученика Платона за пределы чувственного мира, многообразия изменчивых вещей. На этом пути Платон пришел к убеждению о существовании неизменного сверхчувственного мира идей, составляющего онтологическую основу преходящего мира вещей и явлений. По Платону, мир идеальных сущностей (идея блага как таковая, справедливости как таковой, прекрасного как такового и т.д.) отражается в чувственном мире, как солнце в мутном потоке. Иначе говоря, истина, добро и прекрасное, поиском которых был занят Сократ, носят идеальный, то есть самотождественный, неизменный и нераздельный характер; в чувственно-земном мире имеет место лишь отблеск вечно сущих идей. Согласно Платону, счастье (блаженство) возможно лишь в загробном мире, когда бессмертная душа - идеальная сущность в человеке - освобождается от оков бренного тела. Поэтому природа человека, считает Платон, определяется его душой, точнее, душой и телом, но с приматом души над телом, божественного, бессмертного начала над смертным, тленным.