Человек наизнанку
Шрифт:
– Так это же волк.
XXXV
До фургона Адамберг добрался только во втором часу ночи. Сидя по-турецки на кровати и светя себе карманным фонариком, Камилла читала «Каталог профессионального оборудования и инструментов». Адамберг сел рядом, изучил страницу, посвященную дрелям со шлифующей насадкой.
– Что ты в нем
– Душевное равновесие.
– Даже так?
– Все случайно, непрочно, запутанно. Кроме каталога.
– Ты в этом уверена?
Камилла в ответ только пожала плечами и чуть заметно улыбнулась.
– Завтра Лоранса повезут в Париж, – сказал Адамберг. – Я уеду с ним.
– Как он?
– Как всегда. Спокоен. Говорит, от жандармов воняет потом.
– Это правда?
– Конечно правда.
– Я ему напишу несколько слов. Когда вернусь в горы.
– Ты возвращаешься в Сен-Виктор?
– Да, я должна отвезти их в Экар. Поэтому придется вернуться.
– Да.
– Ведь за рулем же я.
– Да, разумеется.
– Они не умеют водить машину.
– Да. Будь внимательна на дороге.
– Хорошо.
– Будь осторожна.
– Хорошо, буду осторожна.
Адамберг обнял Камиллу за плечи здоровой рукой и долго молча смотрел на нее в тусклом свете карманного фонарика.
– Ты вернешься? – наконец спросил он.
– Я останусь там на несколько дней.
– А потом уедешь?
– Да. Мне будет их не хватать.
– Ты вернешься? – повторил он.
– Куда?
– Ну, не знаю. В Париж.
– Я не знаю.
– Черт! Камилла, ты говоришь, как я. Если ты будешь говорить, как я, мы так и будем топтаться на месте.
– Тем лучше, – ответила Камилла. – Меня это вполне устраивает. Пусть все будет так, как сейчас.
– Но послезавтра все будет по-другому. Послезавтра больше не будет ни обочины дороги, ни фургона, ничего мимолетного, временного. Не будет даже берега реки.
– Я создам его сама.
– Что, берег реки?
– Да.
– Как?
– С помощью каталога. Каталог может все.
– Если ты так считаешь, тогда конечно. А что ты потом сделаешь с этим берегом реки?
– Я пойду и посмотрю, а вдруг ты там.
– Я буду
– Как знать… – тихо сказала Камилла.
На следующее утро Камилла села за руль, завела мотор и включила задний ход, чтобы потом развернуться. Фургон оглушительно загрохотал, подскакивая на ухабах. Выстроившись вдоль дороги, Полуночник, который снова стоял прямо, хотя и опираясь на посох, Солиман и Адамберг с серьезным видом наблюдали за ним. Камилла пересекла шоссе, снова дала задний ход, выровняла машину и выключила мотор. Все было готово к отъезду.
Адамберг перешел на другую сторону, поднялся в кабину, поцеловал Камиллу, провел рукой по ее волосам, потом спрыгнул и вернулся обратно, где его ждали мужчины. Он пожал руку Полуночнику.
– Смотри не зевай, парень, – сказал старик. – Меня ведь с тобой не будет.
– Скажи на милость, кому ты нужен? – сердито пробурчал Солиман.
Молодой человек покосился на Камиллу, потом крепко пожал Адамбергу руку.
– «Расставание, – проговорил он, – существительное от глагола «расставаться», то есть удалиться друг от друга, разлучиться».
Он подошел к грузовику, забрался в кабину и, втащив Полуночника, захлопнул дверцу. Адамберг помахал им рукой, и машина тронулась с места, громыхая решетчатыми боковинами. Не проехав и нескольких десятков метров, грузовик остановился. Из него пулей вылетел Солиман и помчался к Адамбергу:
– Черт! Я забыл тазик!
Он не останавливаясь промчался мимо комиссара, добежал до того места, где еще недавно стоял их фургон, и схватил тазик, валявшийся в притоптанной траве. Потом большими скачками понесся обратно, задыхаясь от быстрого бега. Поравнявшись с Адамбергом, снова протянул ему руку.
– «Судьба, – грустно произнес он. – Стечение обстоятельств, участь, доля. Случайность, позволяющая найти кого-то или что-то. Жизненный путь».
Он улыбнулся и побежал дальше, к грузовику, изящно помахивая тазиком. Грузовик тронулся и вскоре скрылся за поворотом дороги.
Адамберг достал из заднего кармана брюк свой любимый блокнот и торопливо, пока не забыл, записал слова Солимана.