Человек огня (Любовь в джунглях)
Шрифт:
Довольный, он расслабился и выпустил кольцо дыма в воздух прямо над ее склоненной головой.
— Давайте, милая, обещаю.
Дрожащим голосом Тина начала:
— Я приняла участие в экспедиции не под своим именем, потому что моя тетя — подлинная Кристина Доннелли — в последний момент сломала запястье. Мне пришлось занять ее место, чтобы не разочаровывать сэра Харви Хонимуна, знаменитого ботаника, который рассчитывал, что тетя привезет из экспедиции много ценных образцов. Я опытный ботаник, много работала с тетей и, как понимаете, хорошо знаю, что нужно искать. Об обмане знали только мы с ней, и мне нужно сохранить тайну до конца пути, иначе сеньор Вегас, как только
Он откинул голову и громко расхохотался.
— И это все? — Хлопнул широкой ладонью себя по колену и насмешливо продолжил: — Чтоб меня разорвало, если я не делал из мухи слона! Я думал, что вы скрываетесь от закона, по крайней мере! — Его громкий смех привлек всеобщее внимание, и Тина еще больше покраснела, заметив удивленное выражение на лицах проходивших мимо мужчин. Она по необходимости отвергала все их дружеские попытки, и теперь они вдвойне разочарованы, видя, что она выбрала в товарищи человека, которого они даже после короткого знакомства начали презирать. В попытке спрятаться от осуждения, которого их глаза даже не скрывали, Тина отвела взгляд и увидела, что на нее пристально смотрят синие глаза Рамона Вегаса. Он тоже явно не одобрял ее выбор. Он стоял неподвижно в нескольких футах от них, наблюдая, как Тео Бренстон небрежно кладет ей на плечо руку. Она сдержала дрожь отвращения, которое испытала при его прикосновении, но не осмелилась возражать. Тео, уверенный в своей победе, продолжал смеяться и заверил ее:
— Я сохраню вашу тайну. Не волнуйтесь, куколка, я присмотрю за вами. Отныне я стану вашей тенью. До самого конца путешествия я буду с вами на каждом дюйме пути. Да, и мне это нравится!
И чтобы подчеркнуть свое удовольствие, он крепче обнял ее за плечи. Краем глаза Тина видела, как гневно отвернулся Вегас. Она тут же вырвалась из объятий Тео и процедила сквозь зубы:
— Еще немного такого поведения, мистер Бренстон, и я сама расскажу всем свою историю!
Он понял, что она говорит серьезно, и решил немного смягчить ситуацию. Снял руку с ее напрягшегося плеча и тоном оскорбленной невинности сказал:
— Хорошо, хорошо, милая, как скажете. Ведь ничего плохого не случилось!
Она снова опустилась на сидение, закрыла глаза и ощутила отчаяние. «Ничего плохого не случилось!» Почему-то воспоминание о гневном взгляде Рамона Вегаса превращало эти безобидные слова в ложь.
Глава четвертая
Когда они добрались до первой стоянки — Тупурукуара, — уже стемнело. Джозеф Роджерс на полной скорости искусно повернул судно к берегу и поднял по крутому травянистому склону. Когда с неожиданно громким свистом корабль остановился, все поспешно двинулись к люку, чтоб избавиться наконец от жары и духоты, от которых страдали последние несколько часов.
Тина вышла на широкий резиновый скат, опоясывающий судно, и вдохнула животворящий воздух. Они остановились на поляне, знакомой Рамону Вегасу по его прошлым путешествиям; с трех сторон поляну окружали джунгли. Тина стояла, не решаясь сделать первый шаг, на нее обрушились давно забытые запахи влажной растительности, неся с собой воспоминания о своих детских страхах, связанных с тропиками. Потребовался резкий окрик Рамона Вегаса, чтобы вывести ее из состояния транса.
— Двигайтесь побыстрей, сеньорита, — приказал он. — Через полчаса мы будем готовы есть!
Тина с пламенеющими щеками спрыгнула со ската. Все спокойно и уверенно
— Я разожгу костер, — предложил он, — а вы соберите посуду и припасы. Все, что вам нужно, выгрузили вон там, — и он показал на груду ящиков и коробок, выгруженных с корабля. — Умеете готовить овсянку и кофе?
— Овсянку и кофе? — повторила Тина, испытывая прилив облегчения. — И это все?
— Сегодня вечером — да, — с улыбкой ответил он, — но не надейтесь на такое меню каждый день, куколка. Следующие несколько недель мы будем в основном питаться дарами природы, а это означает копченого тапира, броненосца, или водяную свинью, или вареный крокодилий хвост. Единственное, что я могу пообещать, — с громким смехом добавил он, — мы вас не заставим переходить на туземную диету из вареных червей и маниоки.
Выражение отвращения на ее лице так его позабавило, что он расхохотался еще громче, и этот смех сопровождал ее, когда она через всю поляну направилась к груде припасов.
Тина испытала удовлетворение, когда спустя полчаса лихорадочной деятельности в последний раз помешала кашу в большом котле, подвешенном над лагерным костром, и огляделась, чтобы убедиться, что приготовлено достаточное количество тарелок и чашек. К этому времени мужчины кончили разбивать лагерь.
Поляна была ярко освещена костром и фонарями, при свете которых завершались работы. Все трудились, как бобры, повинуясь указаниям Рамона Вегаса: очистили подлесок, развесили гамаки для ночного отдыха. Тина старалась не думать о часах, которые предстоит провести в непрочном гамаке, окруженной опасностями, которые даже невозможно себе представить. Она сосредоточилась на каше и строго сказала себе, что каждую минуту нужно проживать так, как она проходит, если она не хочет умереть тысячу раз от воображаемой смерти.
Но о тревогах пришлось забыть, когда ее окружила толпа голодных мужчин, требуя еды. Она разложила овсянку по тарелкам, разлила по чашкам дымящийся кофе с проворством и ловкостью, которыми в глубине души гордилась, и вскоре мужчины за обе щеки поглощали простую пищу. Инес Гарсия заняла место рядом с Вегасом, а когда Тина взяла свою тарелку и чашку, Тео сразу окликнул ее и показал на место рядом с собой, которое занял для нее. Она направилась к нему. Ей не хотелось его общества, но он сидел далеко от тех двоих, и это ее устраивало. По-видимому, это устраивало и сеньору, потому что, когда Тина бросила быстрый взгляд в ее направлении, на лице Инес отразилось насмешливое удовлетворение. Тина, грязная, в липнущей одежде после работы у горячих котлов, быстро отвела взгляд: ей было неприятно видеть, как безупречно одетая Инес изящно притрагивается к еде, которую она приготовила с таким трудом. Какой бы работой ни занималась сама сеньора, ясно, что эта работа не требовала больших усилий: выглядела Инес великолепно, как всегда.
Из общего гомона прорезался голос Сандерса с его шотландским акцентом — Джок обратился к предводителю.
— Вы довольны сегодняшним прогрессом, сеньор? Мы останемся здесь и займемся своими проектами или завтра утром двинемся дальше?
Все замолчали. Рамон Вегас прервал разговор с Джозефом Роджерсом и ответил Джоку:
— Мы с Джозефом как раз обсуждали этот вопрос и решили не задерживаться здесь дольше, чем необходимо. Нам всем будет спокойней, когда мы оставим за собой знаменитые пороги Сан-Габриэль.