Человек-Паук. Майлз Моралес

Рейнольдс Джейсон

– Ого, расслабься, Джефф. Как будто я его никогда раньше не стриг. Когда он сидит в моем кресле, можешь быть спокоен, я сам обо всем позабочусь, – сказал Хаус. – Ладно, как школа, Майлз?

– Нормально.

Отстой.

– Уже придумал, как создать устройство для телепортации?

– Хотел бы я себе такое, – Деррик побил пешку конем.

– Нет пока, – сказал Майлз. – Я пытаюсь не отвлекаться, чтобы поскорее окончить школу.

А еще я думаю, что мой учитель хочет меня убить.

– Как я тебя понимаю, –

сказал спорщик, сидевший рядом с ним. – Я вот тоже хочу, чтобы Хаус не отвлекался, потому что мне нужно поскорее закончить с этим.

И снова пошло-поехало, болтовня о ценах на стрижки, сплетни о том, за сколько такой-то продал свой дом и во сколько ему обошелся новый на южном побережье. Периодически Хаус прибавлял звук у радио, когда играла его любимая музыка – биты восьмидесятых, которые отец Майлза использовал для примера, чтобы показать настоящий хип-хоп. И ощущение пластиковой насадки, скользящей по голове Майлза, волосы, падающие на лицо, горячее лезвие на шее, затем на лбу и знакомое жужжание в ушах. Когда стрижка была готова, отец Майлза встал, чтобы расплатиться, но Майлз достал остатки своих денег, заработанных во время дурацкого танцевального батла в поезде днем ранее.

– Я заплачу, – сказал он отцу, отсчитывая деньги.

– Сынок, ты что, в стрип-клубе подрабатываешь? – спросил Хаус.

Деррик и спорщик рассмеялись. Мисс Шайн отвернулась, чтобы скрыть улыбку.

– Нет.

– Очень на это надеюсь, – заметил отец Майлза.

– Правда, – Майлз отдал деньги Хаусу, – но мне действительно нужна работа. А раз Бенни пропал – то есть его арестовали – может, я мог бы подметать здесь по субботам?

Хаус кивнул, все еще держа Майлза за руку. Деньги были зажаты между их ладонями.

– Сколько ты хочешь?

– Десять долларов в час и бесплатные стрижки для меня и для него.

Хаус посмотрел на отца Майлза, который с гордостью наблюдал за происходящим.

– Сколько тебе? Тринадцать?

Перед глазами Майлза мелькнул урок мистера Чемберлена. Он сидел на полу перед сломанным столом.

Тринадцать.

Кроме тех случаев, когда это является наказанием за преступление...

– Шестнадцать, – ответил за него отец, возвращая Майлза обратно в парикмахерскую.

– Я знаю, но дерзости у него как у тринадцатилетнего. Мой внук в восьмом классе, и он пытается выудить из меня деньги каждый раз, когда я его вижу, – Хаус почесал подбородок. – Давай так: восемь пятьдесят и бесплатные стрижки для тебя.

– Договорились! – снова встрял отец Майлза, не удержавшись. – Он начнет со следующей недели.

– Отлично, рад, что мы с этим разобрались, – проворчал споривший ранее о ценах клиент. – А теперь можете вы, пожалуйста... пожалуйста, уйти, чтобы этот старый дурак наконец меня постриг?

Время для субботней миссии номер два посещения Остина.

Большую часть поездки в тюрьму отец громко говорил поверх рэп-музыки ранних девяностых о том, что был рад увидеть, как Майлз «взял на себя инициативу» и попросил у Хауса работу, и

что они с братом тоже начали сами для себя зарабатывать в том же возрасте, только они делали это нелегально. В это время Майлз писал Ганке.

11:51 Сообщение абоненту Ганке

ПРИВЕТ, КАК ВЧЕРАШНИЙ УЖИН?

11:52 1 новое сообщение от абонента Ганке

Я ЕЩЕ ЖИВ. ОБОШЛОСЬ БЕЗ СЛЕЗ

– Если бы мы только были такими же умными, как ты, Майлз. Зарабатывать деньги медленно – это нормально, сынок. Всегда помни об этом, – сказал отец.

11:54 Сообщение абоненту Ганке

КРУТО. А МЫ ЕДЕМ В ТЮРЬМУ

– Ты слышал, что я сказал, Майлз? Ты меня вообще слушаешь? – спросил отец.

– Да, я слушаю. Деньги, медленно, – сказал Майлз.

11:55 1 новое сообщение от абонента Ганке

НИКОГДА ТАК БОЛЬШЕ НЕ ПИШИ! ЗВУЧИТ ЖУТКО

Майлз наклонился вперед и постучал по деревянной вставке на панели автомобиля. Он не был уверен, что это имеет значение или как-то поможет, и даже почувствовал себя немного глупо – но на всякий случаи стоило постучать по дереву.

Спустя почти час они въехали на Олд-фэктори-роуд, попав в самую заброшенную часть Бруклина, которую Майлз когда-либо видел. Много земли, никаких зданий. Ну, точнее было одно. Они подъехали к тюрьме, у входа в которую стоял громадный бетонный блок с надписью: «ИСПРАВИТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ». Снаружи огромного здания без окон стояла охрана. С одной стороны строения были краны и бульдозеры, ограждения из конусов и лент.

– У них тут вечная стройка. Черт, по- моему они тут работают еще с тех пор, когда мы с Аароном были тут частыми гостями, – пояснил отец Майлза. – Тогда здание было намного меньше, – он заглушил двигатель. Майлз волновался и пытался успокоиться. – Прежде чем мы войдем, должен напомнить, что тюрьма меняет людей. Я не хочу, чтобы ты ожидал слишком многого от этой встречи. Пошли и просто познакомимся с ним, – Майлз кивнул и потянулся к дверной ручке. – И еще, – продолжил отец. Майлз замер, не успев открыть дверь. – Знаю, я уже говорил, но просто хочу, чтобы ты помнил: как бы там ни было, родственник он нам или нет, я горжусь, что ты захотел с ним повидаться. Нас с Аароном никто не навещал. Мать бы не вынесла, если бы увидела нас в тюрьме, а отец... сам знаешь, – Майлз кивнул, открыл дверь. – Так что... я горжусь, что тебе не все равно, – закончил отец.

После того как они прошли через рамку металлодетектора и их проверил охранник размером с рамку металлодетектора, Майлз с отцом направились через пустой пропускной пункт к сотруднику.

– К кому вы? – спросила женщина через маленькое окошко.

– Остин Дэвис.

– Запишитесь в журнал и дайте ваш паспорт.

Майлз с отцом записались в журнал, лежавший на небольшом столике перед окошком. Имя посетителя. Имя заключенного. Дата. Время прихода. Отец Майлза сунул паспорт в окошко. Женщина сняла копию и отдала его обратно.