Человек по кличке Мышь
Шрифт:
Тот досадный случай многому научил Мышь. Впредь никаких бумажников при себе! Кто поверит, что на бродягу, уже более десяти лет коротающего ночи в самых разных отделениях столичной полиции, вдруг свалилось целое состояние в размере более ста пятидесяти тысяч франков? Да его одними допросами замучают! Нет, на сей раз он будет действовать предельно осторожно и очень-очень осмотрительно.
На улице все еще шел дождь. Мышь свернул на станцию метро возле отеля «Дю Рон-Пойнт» и, лихорадочно озираясь по сторонам (не дай бог допустить оплошность!), пошел на платформу. Проехав несколько остановок, он вышел на станции «Сен-Лазар». Всю дорогу он сосредоточенно обдумывал, как ему распорядиться
Итак, он стащит кошелек у какого-нибудь зазевавшегося пассажира, положит туда найденные купюры, а потом сдаст кошелек в отдел находок.
Нет! Слишком рискованно! Что он им скажет? Что нашел такую кучу денег, роясь в мусорном баке? Предположим, ранним утром, когда все баки выставляют на улицу, ему еще, быть может, и поверили бы. Но в десять часов вечера…
И тут ему в голову пришла спасительная мысль. На улице Сен-Лазар расположены ведь одни конторы и офисы. Коль скоро задумка с кошельком не проходит, значит, надо разжиться конвертом для деловой корреспонденции. Еще нужна крепежная резинка, такая, какими обычно пользуются клерки. Поиски подходящего конверта увенчались успехом быстро: таковой нашелся уже в первом же мусорном баке. Вполне приличный конверт желтого цвета, слегка помятый по краям и со следами карандаша, оставленными каким-то клерком. С резинкой оказалось сложнее. Пришлось пожертвовать последними собственными сбережениями и приобрести портсигар, в котором имелась нужная резинка красного цвета. Портсигар был тут же выброшен в урну, но уже без резинки, а Мышь, переложив деньги в конверт и скрепив пачки резинками, зашагал в сторону улицы Рояль. Остановившись прямо напротив ресторана, он стал метаться по самой кромке тротуара, встречая каждую подходящую машину, и даже помог открыть дверцы в нескольких из них. А потом сделал вид, что поднимает с асфальта конверт, постаравшись попасть в поле зрения швейцара.
Все остальное было уже делом техники. На площади Мадлен он заметил на террасе кафе Лию, подошел и стал клянчить у нее четыре франка на такси. И очень удачно! Потому что рядом вертелся какой-то молоденький полицейский, которого он еще не знал. Видно, из новеньких. Потому что тот сразу же купился на его трюк.
— Так, что здесь происходит? Что тебе надо?
— Вот, прошу у Лии четыре франка и…
— Документы у тебя есть? Пройдем со мной в участок! Живо!
В этот момент Мышь был горд собой, как никогда в жизни. Потому что его хитроумный план сработал безотказно. Что ж, кажется, пока он не допустил ни одного прокола, ни в словах, ни в действиях. Остается только запастись терпением и подождать один год и один день. А потом уже сам старший инспектор вручит ему находку, и он, на вполне законных основаниях, станет владельцем целого состояния. Дай только бог, чтобы доллар не упал в цене за этот год.
Но сегодня утром, стоя у стенда с утренними газетами, старик впервые почувствовал, как в его душу закрадывается тревога. Он даже испытал некое подобие шока. Ни в одной из газет ни единой строчки об убитом в машине парне. И что бы это могло значить?
Кажется, он не ошибся. Машина стояла именно здесь, на этом самом месте, всего лишь в каких-то десяти ярдах от здания Британского посольства. Но сегодня ее здесь не было. Мимо него шли нарядно одетые женщины в легких летних платьях, следом потянулись няни и гувернантки, сопровождающие на прогулку таких же нарядно одетых детей.
Куда
Он снова поплелся в сторону парка Ла Рен, медленно прошелся по аллеям и понял, что его подстерегает уже второе за этот день неприятное открытие. Итак, машины на месте не оказалось, а найти клумбу, на которой он зарыл в землю кошелек с тремя банкнотами, при свете дня тоже оказалось совсем непросто. Мышь с напускным равнодушием остановился на дорожке и стал наблюдать за тем, как садовник, поливающий газоны, управляется со шлангом. Лицо старика приобрело весьма озабоченное выражение.
Так где же он зарыл свой клад? Ночью все было совсем по-другому. Мышь огляделся по сторонам в поисках газового фонаря, который выбрал себе в качестве ориентира. Черт! Но здесь три совершенно одинаковые клумбы, и возле каждой из них стоит по фонарю. И тюльпаны на всех клумбах похожи друг на друга как две капли воды, разве что по цвету отличаются. На одной клумбе тюльпаны желтые, на другой красные, а на третьей — темно-лиловые. Вот только ночью все кошки серы. Да и не до того ему было, чтобы еще запоминать и окраску тюльпанов. Во всяком случае, цветы были темными. Значит, точно не желтые. Но красные и лиловые в темноте смотрятся абсолютно одинаково.
Впрочем, осечка с клумбами — это всего лишь полбеды. Нашлись и другие поводы для беспокойства. При свете дня Мышь увидел, что тюльпаны уже почти отцвели, а значит, не сегодня-завтра в парк подтянутся рабочие, выкопают тюльпаны, сгрузят их на тележки и увезут прочь. Ну, а клумбы засадят свежими цветами. Да, но когда именно это должно произойти?
Ленивой походкой старик направился к садовнику.
— А дождь-то цветочкам явно пошел не на пользу, — начал он издалека.
— Да. Но им недолго осталось сидеть.
— Займетесь сегодня пересадкой?
— Нет, завтра утром.
В это же самое время старший инспектор Управления полиции по кварталу Оперы закончил знакомиться со сводками о происшествиях минувшей ночи. Прочитав донесение о крупной денежной находке недалеко от ресторана «Максим» (конверт желтого цвета, в котором, и так далее), он вызвал к себе секретаря и протянул ему исписанный листок.
— Отправьте в отдел находок, — распорядился инспектор.
Секретарь взял бумагу и осторожно вложил ее в конверт.
Глава вторая. Портрет человека в котелке
Мышь прохватился от странного чувства, что все увиденное во сне случилось с ним наяву. Он с трудом разлепил глаза и почти сразу понял, что накануне сильно перебрал по части красного вина.
Ну и пусть! А что тут такого? Он уселся на топчане и оглядел сокамерников. Рядом с ним дрых с раскрытым ртом какой-то молодой парень. В камере напротив, насколько он мог разглядеть в полумраке через прутья решетки, спали женщины. Сильно несло перегаром, но к подобным запахам Мышь давно привык.
Было еще очень рано, не более шести утра. В окно пробился первый солнечный луч. Он легко скользнул по стенам, и в комнате сразу же стало теплее. И унылая атмосфера участка перестала казаться такой безрадостной. Как все это похоже на сцену Благовещения, которая изображена над главным алтарем церкви в его родной деревушке, мелькнуло у старика. Он потянулся, слегка размял ноги и поднялся с топчана. Но чем больше он размышлял о странных сновидениях минувшей ночи, тем сильнее крепла в нем уверенность в том, что ничего ему не приснилось и инспектор Логно действительно заглядывал к ним в камеру. Он вспомнил его тяжелые полуопущенные веки и свои собственные тщетные усилия проснуться. Да, он хотел проснуться и встать, чтобы поприветствовать его, но не смог.