Человек-подушка
Шрифт:
Несколько мгновений в полной тишине Катурян спокойно смотрит на Михала, затем закрывает лицо руками, и как только детали рассказа одна за другой начинают всплывать в его памяти, он начинает тихо плакать. Михал силится что-то сказать, но не может – Катурян уже рыдает в голос.
Катурян. Почему именно «Иисус»?
Михал. (пожимает плечами) Это очень хорошая история. Ты отличный писатель, Катурян. Даже не сомневайся,
Катурян. (пауза) И где ты ее оставил?
Михал. Там, где ты похоронил папу и маму. В колодце.
Катурян. (пауза) Бедная глупая девочка.
Михал. Я знаю. Это было ужасно.
Катурян. Надеюсь, что быстро.
Михал. Мгновенно.
Катурян снова бросается в плач. Михал кладет руку на его плечо.
Не плачь, брат. Все будет хорошо.
Катурян. Как же будет хорошо? Как вообще может быть теперь все хорошо?
Михал. Не знаю. Ты сам так обычно говоришь в сложной ситуации! «Все будет хорошо». Хотя все совсем не будет хорошо. В любую минуту они могут прийти и расстрелять нас. Ведь правда? А это совсем не хорошо. Это даже почти что наоборот. Да уж. (Пауза.) Интересно, черт возьми, они казнят нас вместе или друг за другом? Хорошо, если вместе. Я бы не хотел в такую минуту быть один.
Катурян. Я ничего не сделал!
Михал. Слушай, даже не начинай. Не раздражай меня. И даже если они неказнят нас вместе, они похоронят нас вместе, в одной могиле, чтобы сэкономить на могильщиках. А я ужасно не хочу лежать в земле один. Это так страшно. Одному в земле, весь свой век, просто ужас! И уж точно, по крайней мере, мы соединимся на небесах, что бы ни случилось. Предстанем перед господом вместе. Давай, кто быстрее, а?
Катурян. В какую часть рая ты хочешь попасть, Михал? Там, где держат детоубийц?
Михал. Нет, не там, где держат детоубийц, жопа ты вонючая. В нормальном раю. Как в фильмах.
Катурян. Хочешь знать, куда ты попадешь после смерти?
Михал. Куда это? Только не говори мне сейчас ничего обидного, я вижу, ты в плохом настроении.
Катурян. Ты попадешь в маленькую комнатку в маленьком доме в маленьком-маленьком лесу, и весь оставшийся век ты будешь жить под надзором – но не под моим надзором, а хуже. Под надзором людей, похожих на маму и папу, они будут ухаживать за тобой именно так, как ухаживали за тобой твои родители. Но только на этот раз меня уже не будет рядом, чтобы вызволить тебя из беды. И знаешь почему? Потому что я буду совсем в другом месте, ведь я не мучил несчастных детишек.
Михал.
Катурян. Хорошо. Давай просто посидим в тишине, пока они не придут за нами и не убьют нас.
Михал. Это самая обидная вещь, которую я когда-либо слышал! Я ведь просил не обижать меня. Я сказал: «Не говори мне ничего обидного», и что же ты наделал? Что ты сказал? Ты взял и специально сказал мне самые обидные слова, какие знал.
Катурян. Я просто очень люблю тебя.
Михал. (пауза) Что ты имеешь в виду под словом «просто»? Это еще более обидное слово. Хотя ты уже и так сказал мне самые обидные слова в моей жизни! О, господи!
Катурян. Давай посидим в тишине.
Михал. Я попытался. Но ты продолжаешь говорить мне гадости. (пауза) Скажешь, нет? (пауза) Нет, ты скажи? Разве это называется «посидеть в тишине»? Ну, хорошо.
Пауза. Михал начинает ковыряться в своей заднице. Пауза.
И, кстати, есть у меня еще одна шпилька, чтобы кольнуть тебя. Что это у тебя за дурацкий рассказ, который я тут недавно обнаружил? Совершенно дурацкий рассказ, «Писатель и брат писателя». Так называется. Это самая бредовая история, которую я читал в своей жизни.
Катурян. Я не давал тебе этот рассказ, Михал.
Михал. Я знаю, что ты мне его не давал. И очень правильно делал. Потому что он дерьмо.
Катурян. Ты копался в моих вещах, пока я был на работе, так что ли?
Михал. Конечно, я копался в твоих вещах, пока ты был на работе. А чем мне, на твой взгляд, заниматься, пока ты на работе?
Катурян. Резать детишек, я думаю.
Михал. Ха-ха! Ладно, ну так вот, в те самые моменты, когда я не резал детишек, я копался в твоих вещах. И среди них я нашел парочку задрипанных рассказиков с лживым финалом. Ты, Катурян, заканчивал их полнейшей галиматьей. Например, там было написано, что я якобы умер, а мать с отцом остались жить. Идиотский, подлейший финал.
Катурян. Джек-Потрошитель дает мне литературные советы!
Михал. Почему тебе бы не сделать там счастливый финал, каким он был в реальности?
Катурян. В реальности не бывает счастливых финалов.
Михал. Что ты болтаешь? Моя история завершилась счастливо. Пришел ты и спас меня, убив Мать и Отца. Это был счастливый финал.
Катурян. А что было дальше?
Михал. Дальше ты похоронил их в колодце, и залил их немного известиями.