Человек с мешком
Шрифт:
Арх помотал головой. Времени он, видимо, зря не терял.
– Нет. Говорит он то же самое. Орет даже. Слово в слово. Клянется. Но добавляет, что ждал нас при этом в засаде вместе с Хазеном и его, гм, отрядом.
– Каким это образом? – Я посмотрел на Арха.
– Якобы во исполнение ранее отданного Потуром приказа и его же договоренности по этому делу.
Я помолчал, соображая, потом спросил:
– А… Потура точно повесили? Могилку бы посмотреть? Там ли он?
– Могилы нет, – ответил Арх, но согласно кивнул. – А вот
То еще удовольствие. Не жаждал я созерцать лежалых покойников. Даже пастеризованных в меду. Но пришлось пойти. Худо-бедно Потура я все-таки видел. Лично и вблизи. Эх, не облеваться бы только…
– Да! А Залиба что? – вспомнил я по дороге. К нам присоединился пожилой не то сержант, не то здешний ключник. Во всяком случае, ключи у него были. И еще короткий багор. – Мы ж его под кустом оставили!
– А Залиба пропал, – обрадовал меня Арх. – Нет его там. Я посылал людей и сам ходил. Пусто. Следы есть, а самого Залибы нет. И чисто все вокруг.
Па-анятно… Сбежал то есть наш проводник. Либо унесли его. Что в данном случае одно и то же. Все равно ясно, что никакой местный Винни Пух подкрепиться им не пожелал. Вот тебе и плененный надежно!
– Я думаю, – предположил Арх, – что, когда Аниз с Хазеном схватились, контроль над Залибой ослаб…
– Что, на таком расстоянии? – не сдержался я. Что-то не очень мне в это верилось. То, что сделал с Залибой Аниз, больше напоминало обычный гипноз. А с другой стороны, и при гипнозе… Нет, не знаю.
– Пришли, господа. Здесь, – сообщил нам ключник-сержант, останавливаясь у низкой дверцы.
Повозившись, он отпер ее, и из проема пахнуло холодом. Ого, отличнейший ледник! Ключник-сержант повозил багром в большой бочке, стоящей у стены, сдвинув с нее крышку. И вытянул, напрягшись, прямо над краем, бесформенную какую-то, обтрепанную, скользкую от меда, но явно человеческую голову. Елки-деревяшки… Уж каких только способов похорон человечество не изобрело!
Но все-таки… Лучше бы что-нибудь другое. Запекли бы его, что ли… не знаю даже. Тем не менее я постарался тщательно осмотреть запрокинутое неживое лицо в густых потеках.
Что ж, именно его я видел тогда перед собой в свете факелов во дворе замка Ток. Именно этого человека. А теперь выходит, что он собой мостил дорожку кому-то другому. Кому, интересно? А ведь любопытный вывод…
– Это он, – сказал я, выпрямляясь и удерживая тошноту. Мысль, явившаяся было, ускользнула. – А что же Ветриб? Ты, часом, его не на дыбе спрашивал? Что он у тебя орет? Пошли отсюда!
Мы вышли в коридор.
– Зачем – на дыбе? – удивился слегка Арх. – Так орет. А на дыбу просится сам. Поскольку я пообещал его повесить вслед за Потуром. Вот он и стремится доказать, что говорит правду.
Я только головой покачал. Надо же, совсем по анекдоту: из подвалов Веселой башни доносились
– А люди его… бывшие его люди, – продолжал Арх, – подтверждают. И я им склонен верить. Они-то про оборотней не знали точно.
– А Ветриб?
– Сейчас не узнать. Знал, скорей всего. А наверняка уж – догадывался. Но молчит. Связь с нечистью, знаешь ли…
– Н-да, – согласился я с ним. – И что же из этого получается? Так ничего ведь! Кроме разве оборотней этих… А кстати, оборотней-то как, допрашивал?
Арх вздохнул устало:
– Да. Когда солнце взошло. Без толку. Молчат. И что с ними делать, не знаю. Да они обычно и не разговаривают в таких случаях. Может, разве пытку применить.
Я покосился на него с любопытством. Применит, нет? Но, судя по нахмуренному виду… Кто знает? А я? Интересно, я бы смог? Или как? Я вспомнил поляну в лесу. На пути от верховьев Крутички. Н-да.
– Но кое-что важное есть все же, – вернулся к основной теме Арх. – Тот самый оборотень, которого ты узнал. Ну тот, что до этого служил у Потура, помнишь?
Еще б я его не помнил!
– Я проверил. Опросил здешних солдат. Они подтвердили – так и есть, был у Потура до самого последнего дня. Понимаешь? А потом через несколько дней объявился уже с Хазеном – волколак волколаком. Не признавался вроде, но… Его ж здесь знали! И не его, одного, кстати. Еще несколько Потуровых молодцов оказались в серых душегрейках. После смерти хозяина. И знаешь, никогда раньше не слышал ничего насчет одинаковой одежды у волколаков – прямо армия какая-то, да и только. И еще Хазен этот…
– А что – Хазен? – спохватился было я. – Что про него стало известно?
Ответ прозвучал кратко и просто, как приговор революционного трибунала:
– Ничего. Никто ничего не знает. Ветрибу он назвал пароль, раньше он его не видел.
– Совсем здорово, – пробормотал я недовольно. – У вас тут что, на каждом шагу бродят неучтеные гроссмейстеры?
Арх поморщился. Вздохнул, потом спросил:
– Почему – гроссмейстер?
– А кто он тогда? – не понял я.
– Он очень сильный полный магистр. Сильнее даже оказался, чем Аниз. Но не гроссмейстер. Гроссмейстер бы не стал городить такой долгий огород… Да и не тянет Хазен на гроссмейстера, уж поверь мне…
Пришлось поверить. Но что-то не давало еще мне в этом вопросе покоя. Я спросил:
– Но откуда же он все равно взялся? Что, вот прямо так из ничего и появился?
Арх снова пожал плечами:
– А что тут, собственно, такого? Мы ведь тоже в Терет от Поставля прошли напрямую, через тайгу. Никуда не заходя. Так и он мог.
Я только выругался вяло. Похоже, я рано решил, что что-то начал понимать в здешних делах. Арх, подумав, еще заявил:
– Кроме того, он наверняка из черных, поэтому, понятно, о нем раньше никогда не слышали. Разве, может, что-то Капка… – Он почти непроизвольно покосился на меня.