Человек с острова Льюис

Мэй Питер

— И ты с ними знаком? — недоверчиво спросила Маршели.

— Я лично с ними дела не имел. А вот мой старый шеф из уголовного розыска имел. Я тогда только пришел в полицию. Зовут его Джек Уокер, он уже на пенсии, — Фин достал телефон. — Возможно, он согласится с нами выпить.

* * *

Какой-то вандал со странным чувством национальной гордости ходил по Эдинбургу и раскрашивал фасады магазинов, баров и ресторанов в яркие цвета. По крайней мере, такие мысли возникали при взгляде на результат.

«Виндзор Буфет» был ядовито-зеленым, бывшее здание студии Телевидения Шотландии рядом с ним — ярко-синим. На той же улице встречались желтые и красные фасады. Чуть дальше — снова пятна зеленого и синего. Над всем этим возвышались желтовато-серые здания из песчаника. Некоторые из них почистили, другие стояли черные, как гнилые зубы в широкой улыбке.

«Виндзор» был забит народом, но Джек Уокер забронировал столик в нише у дальней стены. Он внимательно посмотрел на Маршели, когда их представили, но вопросов задавать не стал. Заказал пива себе и Фину, а для дамы — бокал белого вина. Уокер был высоким, широкоплечим, с неопрятной копной жестких седых волос. Ему было за семьдесят, и все равно он производил впечатление человека, с которым лучше не связываться. Изумрудные глаза на загорелом лице казались холодными, на губах играла сардоническая усмешка.

— Не надо связываться с Келли, Фин, — сказал Уокер серьезно и покачал головой. — Это плохие люди.

— Я в этом не сомневаюсь, сэр. И связываться с ними не собираюсь, — внезапно Фин понял, что обращается к бывшему начальнику по всем правилам. Старые привычки не умирают. — Мне нужно только поговорить с кем-нибудь, кто помнит пятидесятые годы, когда семья еще жила в деревне Дин.

Уокер приподнял бровь. Он явно заинтересовался, но долгие годы работы в полиции приучили его: некоторые вопросы лучше не задавать.

— Те времена, наверное, помнит только Пол Келли. Он тогда был еще ребенком. У него было два старших брата, но их застрелили на пороге собственного дома больше полувека назад. Мы решили, что это убийство из мести. Тогда шла довольно жестокая война за территорию. Я только начинал служить в полиции. Мы никогда не лезли в эту историю, так что за убийства никого не осудили. А потом я смотрел, как молодой Пол Келли входит в силу. Хорошую империю он себе построил на людских несчастьях!

Лицо Уокера сложилось в гримасу. Видно было, что это его больная тема.

— Мы так ни на чем и не смогли его поймать.

— И он все еще большой босс?

— Пока да, Фин, хотя и стареет. Считает себя кем-то вроде Крестного отца. Вышел из низов, а теперь живет в гребаном поместье на Морнингсайд, — он взглянул на Маршели, но извиняться за ругательство не стал.

— У него уже дети и внуки. Все ходят в частные школы, а честные люди, вроде нас с вами, с трудом наскребают деньги на отопление. Он мразь, Фин. Просто мразь. Я бы не стал тратить на него время.

Они

долго лежали в тишине и темноте своего гостиничного номера. Тишину нарушали только их дыхание и звук текущей воды со стороны реки. Эта же река текла под мостом Дина. Выйдя из «Виндзора», Фин с Маршели направились туда. Они дошли до середины моста, посмотрели на деревню Дин и реку в сотне футов внизу. Когда-то отец Маршели и его брат стояли здесь. На этом мосту что-то случилось. Погиб мальчик.

Маршели заговорила, и ее голос прозвучал в темноте неожиданно громко, вторгся в мысли Фина:

— Было странно смотреть, как ты говоришь с тем полицейским.

Фин повернулся к ней, хотя и не видел ее в темноте:

— Что в этом странного?

— Я как будто смотрела на незнакомца. Ты был не тот Фин Маклауд, с которым я ходила в школу. Не тот, с которым я занималась любовью на пляже. И даже не тот Фин, который так плохо поступал со мной в Глазго.

Он закрыл глаза и вспомнил, как это было. Они оба поступили в университет и некоторое время жили в Глазго вместе. Он обращался с Маршели ужасно; не мог справиться со своей болью и вымещал все на ней. Как часто мы делаем больнее всего самым близким людям, подумал Фин.

— Я сидела за столом с незнакомцем. Наверное, это тот Фин Маклауд, которым ты был, пока мы не общались. Ты женился на другой женщине, растил ребенка, работал в полиции.

Она коснулась его лица в темноте, чуть не напугав его.

— Я раньше думала, что знаю тебя. Теперь я в этом не уверена.

И страсть, которую они делили днем, когда лучи солнца играли на их сплетенных телах, показалась далекой. Как будто это было в прошлой жизни.

Глава тридцать третья

Пол Келли жил в трехэтажном доме из желтого песчаника. Крыша с коньком, мансарды, искусно сделанное крыльцо. В задней части дома — застекленная веранда, выходившая в ухоженный сад. От Типперлинн-Роуд ко входу вела полукруглая дорожка, с обеих сторон на ней обнаружились кованые ворота с электронными замками. Солнечный свет падал сквозь молодую листву буков, заливал цветущие азалии.

Такси высадило Фина и Маршели у южных ворот. Фин просил водителя подождать, но тот затряс головой:

— Нет, ждать я не буду. Платите мне сейчас.

Похоже, он знал, что это за место, и боялся здесь задерживаться. Машина быстро уехала и свернула на Морнингсайд. Фин повернулся к воротам, нажал кнопку переговорного устройства, вмонтированного в столб. Через секунду оттуда раздалось:

— Что надо?

— Меня зовут Фин Маклауд. Я был полицейским. Мне надо поговорить с Полом Келли.

— Мистер Келли никого не принимает без записи.

— Скажите ему, это по поводу того, что случилось на Мосту Дина пятьдесят лет назад.

— Он вас не примет.