Человек – сейф

Модар Стефка

Фура, то и дело старалась обогнать иномарку, её постоянно заносило, швыряло из стороны в сторону.

В конце концов, та сделала не предугаданный манёвр в сторону, подрезая легковую иномарку. Вылетев на встречную полосу.

Автобус, резко вздрагивая, свернул. Всё произошло в считанные секунды. Скольжение колес по асфальту, визг тормозов.

Ослепляющая вспышка. Сотрясание фуры. Лязг колотого стекла. Занос иномарки, та завертелась юлой, едва удержавшись на колесах.

Пожилой мужчина, открыв дверцу, в ужасе выбегая, побежал к детям.

Открывая заднюю дверь, беря сразу двоих на руки, на подкошенных ногах торопливо постарался покинуть зловещее место крушения.

Он шёл, не понимая – куда, но знал – зачем, надо было спасти детей. Подкашиваясь, дойдя до обочины, осторожно присел. Посмотрев на детей, не сразу понял, что они мертвы. Потормошив каждого из внуков, наконец-то догадался, его глаза остекленели, застыли в безумие. Только осознав, зарыдал.

Вспышка взрыва – зарево и копоть, это он уже не видел, его мозг поглотило горе. Он, положив рядом с собой детей, нащупал в кармане мобильный, дрожащими пальцами набрал знакомый номер, высветилось имя Эмма.

Она тут же ответила, радостно спрашивая:

– Ну как там мои зайчата? Я им такой вкусный ужин приготовила. Скажи им, что мама их ждёт, не дождётся.

Пожилой мужчина заплакал:

– Дочка, прости, не уберёг. Не жди. Отужинали.

Эмма, находясь в зале в сплошной темноте, стоя у дивана в ужасе закрыв рукой рот, выпустила наружу раздирающий душу крик:

– Не-е-ет!..

Выронив телефон, плашмя упала на диван.

Кажется, что крик, разбудил жителей ближайших дома. Во многих окнах, как по мановению палочки, зажегся свет. Одинокая парочка, стоящая в объятиях у машины, испуганно прижавшись, друг к другу с опаской стала озираться по сторонам, наконец, их взгляд поймал тёмное окно, в его сторону смотрели встревоженный соседи, сновавшие в недоумении на соседних балконах.

Разряжая темноту, у подъезда бегали и лаяли не менее них перепуганные дворняжки, в след послышалось шипение убегающей от них кошки. Микрорайон неохотно в испуге просыпался. Кто-то кричал с балкона в истерике: «Вызовите милицию, кого-то убили!..»

На что, словно, кто-то услышал где-то там наверху. Сразу же поднялся ветер. Разразилась молния, гладь неба задергалась в конвульсиях. Из-за сплошной завесы ночи, начался ливень, что был как никогда, кстати, поспешно стирая с земли негатив эмоций…

…А в это время в застенках тюрьмы тоже происходило нечто необъяснимое, что лишний раз подтверждало, что все мы ходим под одним Богом…

За зарешеченным окном прогремел с неимоверной силой гром.

Виталий, находясь в камере, сгруппировавшись, сидел на цементном полу, не мигая глядя в одну точку. Сверху с потолка от конденсата подали капли собравшейся влаги. Он, встав в полный рост, стал ждать падения следующей капли. Она упала на темечко, как «приговор», тяжело воспринимая такое решение, а это именно так воспринял Виталий, как волю свыше, а не иначе, не в силах принять это, внутренне сгорая, как свеча, закричал во всю

мощь:

– НЕ-ЕТ!.. НЕТ!..

По щекам лились слезы, внутренний голос, вырвавшийся изнутри, как-то металически звучащий резко оборвался. Сосед, открыв глаза, считая, что тот всё же псих, накрывшись с головой одеялом, продолжил свой сон.

Глава 7. Муки ада

Отец Эммы, находясь у дочери, прибывая в муках, ходил, молча по залу.

Он сейчас разрывался на двоих, на мать и дочь. Первая после всего случившегося лежит с инсультом в больнице. Его не радовал солнечный день за окном, его душу поглотил мрак – страх и боль.

Подойдя к «стенке», с болью посмотрел на фото, которые стояли на полке. На них счастливые – Аллочка, Артур, Игорь. Он, с волнением взяв их в руки, прижал к груди. Тяжело вздохнув на ватных ногах, направился к креслу. Сев, всё также прижимая фото, закрыв глаза, заплакал, не стесняясь своих мужских слез. Он погрузился в недавнее прошлое, где все они были вместе. Он и внуки…

…Вспоминая, как они любили ходить на местный стадион, там детская площадка, где каждый мог заняться тренировкой. Дед с внуками частенько ходил на площадку. Он подарил им ролики, там и учил их на них кататься.

Аллочка училась – легко и быстро, тогда как Артур постоянно падал, поэтому ездил в наколенниках и шлеме, это придавало ему серьезный вид. Аллочка всегда над ним посмеивалась, показывая «класс», обычно старательно выписывая фигуры, объезжая деда и Артура, хвастаясь, что она скоро станет известной фигуристкой. На что дед, кричал, – Смотри не упади, чемпионка, а то мне тогда от дочки достанется:

– «По полной!»

– Не подведи Деда!

Устав дед садился на лавочку, разгадывая кроссворд, искоса следя за детьми, частенько бросая на них суровый взгляд, чтобы те не расслаблялись, не баловались и не ссорились. Изредка, кидая в их адрес:

– Ай, да, Молодца!

За этим его порой заставала Эмма, в насмешку с укором поддев:

– Так вот ты чем занимаешься?! Воспитатель!

На что дед оправдывался:

– Да, я это, только вот присел, замаялся, не спортсмен я уже, под семьдесят.

Та, сияя, обнимала, радуясь за детей, говорила:

– А наши и вправду – молодцы! У Аллочки, вон какая координация хорошая!

Дед с блеском в глазах вставлял:

– Чемпионка! Быть ей звездой льда!

Эмма подмечала:

– Ну, она у нас настоящая Пацанка!

Артурчик тоже старался, но получалось не так, как всем и ему хотелось бы. Дед заступался:

– Так малец же!.. Годки наберет и Аллочку в три счета сделает. Пацан!.. С гордостью, – В меня и в Игорька! 2х1!..

В такие моменты Аллочка, подъезжая, обычно плюхаясь на скамейку, смеялась над Артуром, тот с обидой тоже подкатывал к ним. Дед заступаясь, урезонивал внучку:

– Разве можно над младшими смеяться?! – грозя пальцем. – Вот подрастёт, косы тебе надерёт!