Человек, увидевший мир
Шрифт:
"Евгения" вышла из Калькутты 2 марта 1918 года, а через день был заключен Брестский мир. Советская Россия окончательно вышла из войны. Британия сразу же обвинила ее в "измене" делу Антанты. Теперь у колониальных властей появился повод захватить русский корабль. В Рангуне "Евгению" задержали: экипаж корабля и пассажиры были арестованы. Два долгих месяца они провели в тюрьме. Ерошенко писал об этом случае Тории Токудзиро:
"Мои друзья из России предлагали мне возвратиться вместе с ними на русском пароходе, но я отказался. Они уехали, однако были арестованы в пути. А я, словно Иванушка-дурачок, оказался самым умным, уехал в Бирму и снова
(9) 27 ноября 1917 г. Ерошенко писал Тории: "Русский консул пригрозил нам,
что, наверное, англичане скоро посадят в тюрьму всех русских".
(10) Так называли тогда Советскую Россию ее враги.
(11) Письмо это написано 27 ноября 1918 г., а экипаж "Евгении" освободили еще в мае. Видимо, понадобилось время, чтобы об этом событии Ерошенко мог вспомнить уже с улыбкой.
В марте 1918 года Ерошенко снова, неожиданно для всех, появился в Моулмейне. Но как непохоже это было на его первый приезд! Школьный комитет и директриса встретили его настороженно, даже враждебно – что опять нужно здесь этому русскому, почему он не уехал к себе домой?
И только дети обрадовались ему от всей души. Видимо, поэтому Ерошенко снова взяли на работу – не директором, нет, теперь об этом не могло быть и речи – рядовым преподавателем. А он на большее и не претендовал – только бы быть вместе с детьми, вести их по пути познания жизни.
Однако общаться с детьми, как раньше, ему уже не давали. Даже на уроках он несвободен – их теперь посещают какие-то подозрительные люди. "За мной постоянно следит полиция, без конца наведываются шпики. Но в тюрьму пока не посадили, – писал Ерошенко в Японию и тут же добавлял: – Жизнь моя, как всегда, интересна!".
Лишенный возможности путешествовать по стране, он снова проводит время в монастырях, записывая там бирманские сказания. "Сейчас я увлечен воистину прекрасными буддийскими легендами. Это неисчерпаемый материал. Передо мной раскрывается новый, доселе мне неведомый мир – богатая символика, полная скрытых тайн и загадок… По сравнению с ними предания христианства и ислама выглядят слишком наивными. Если бы я прожил в этой стране всю жизнь, то все равно не смог бы постичь всей глубины их содержания…".
Что искал Ерошенко в народных бирманских легендах? Не было ли это попыткой усталого слепого человека уйти от трудностей жизни в нереальный мир аллегорий? Знакомство с записанной Ерошенко "Бирманской легендой" (12) убеждает нас в обратном. Углубляясь в прошлое, он искал ответы на вопросы настоящего. Ерошенко волновало, как сам бирманский народ объясняет захват страны англичанами и проснется ли он, "исполненный сил", от векового рабства.
В "Бирманской легенде" он писал:
"Лет шестьдесят-семьдесят назад, когда Бирма была еще свободной, один из ее государственных деятелей предпринял путешествие в Англию. Воспользовавшись столь удобным случаем, лондонская компания по добыче драгоценных камней, давно уже зарившаяся на богатства Бирмы, заключила с ним договор. Этот договор давал англичанам право разрабатывать бирманские рудники. Возвратившись в свою страну, министр рассказал обо всем королю. Но тот и слушать его не стал.
– Я не желаю отдавать рудники европейцам! – заявил он и велел немедленно расторгнуть договор. Итак, сей государственный муж попал в весьма неловкое положение и не знал, что ему предпринять.
А
Вот тут-то министр наконец догадался, как ему отвадить англичан. Он показал приезжим специалистам два рубина величиной с куриное яйцо каждый и спросил, какова, по их мнению, стоимость этих рубинов. Однако англичане, хотя им и приходилось не раз иметь дело с драгоценными камнями, никогда в жизни не видали таких больших рубинов и потому никак не могли определить их стоимость. Тогда министр сказал:
– Раз вы не способны даже определить ценность этих камней, как же вы можете судить о рудниках, где их добывают?
Пришлось специалистам убраться восвояси".
Далее Ерошенко отмечает, что англичане не оставили планов покорить страну и это им удалось, потому что англичанам, мол, по поверию, помогали боги.
"Однажды Гаутама, – продолжал Ерошенко свою легенду, – решил отправиться из Индии в Бирму. Путь туда один – морем. Но ни индийцы, ни талаинги не согласились перевезти Гаутаму, который был в костюме нищего. Это сделали европейцы, чей корабль в это время стоял в порту. И сказал Гаутама: "Через много лет Бирма будет принадлежать европейцам".
В то время на месте Пегу (севернее Рангуна) был остров, причем такой маленький, что две утки не могли отдыхать на нем одновременно. И сказал Гаутама: "Здесь возникнет прекрасная страна" и пошел дальше к Мандалаю.
В Мандалае жили тогда страшные балу – оборотни и людоеды, но даже их решил спасти своей проповедью Гаутама. Одной женщине так запали в сердце его слова, что в знак благодарности она отрезала свою грудь и подарила ее Гаутаме. И тогда он, пораженный таким поступком, сказал: "Здесь появится чудесный город, а потомки твои ровно сто лет будут править этой страной!" Бирманцы верили, что эта женщина-оборотень превратилась в английскую королеву Викторию, но через сто лет Бирма снова станет свободной.
А между тем предсказания Гаутамы скоро стали сбываться. Островок на месте Пегу стал расти и превратился в большую страну. Один старик, помнивший пророчество, послал туда своих внуков Витбалу и Тамбалу, чтобы они основали там государство.
В то время как другие страны воевали и люди там изнывали под тяжестью налогов, братья обратились к народу с призывом: "Идите к нам, вместе мы создадим страну счастья, вместе мы будем защищать ее от врагов. В нашей стране не будет никаких налогов". Так возникло государство Пегу.
За обладание Пегу спорили между собой индийцы и талаинги. Однако еще при рождении этого острова индийцы закопали там сосуды, чтобы заявить свои права на эту землю. Но посланец неба Таджамин не дал свершиться их планам и вырыл оттуда сосуды. Не сумев захватить Пегу хитростью, индийцы прибегли к силе. Индийский полководец Бава повел против Пегу свое войско. Исход битвы мог решить поединок между ним и богатырем из Пегу.
Пегу выставило против Бавы Катаминзу, который был воспитан в горах коровами. Тот привел с собой не солдат, а пятьсот коров. Во время поединка Бавы с Катаминзой поднялся ветер, коровы стали рыть землю и пыль полетела в глаза Баве. Катаминза вонзил ослепленному военачальнику меч под мышку (там было единственно уязвимое его место) и убил Баву. А после смерти Витбалы во главе Пегу стал "коровий король" Катаминза" (13).