Человек в Высоком замке (сборник)
Шрифт:
Эд и Фрэнк уложили обтянутые бархатом фанерки на дно изящной японской корзины.
«Если ничего не выйдет – продадим металлы, – решил Фрэнк. – Да и оборудование. Всех денег не вернем, но хотя бы часть.
Самое время обратиться к Оракулу. Спросить, чем закончится первая попытка Эда. Зря Фрэнк так нервничает. Возможно, это дурной знак. Но что бы ни сказала «Книга Перемен», выбор уже сделан: мастерская открыта, украшения готовы.
– В общем, первым делом я наведаюсь к Чилдэну, – прервал его раздумья Маккарти. – Хотя с ним мы могли бы и повременить. Ну ладно, если он мне откажет, ты сходишь к двум другим. Ты ведь поедешь
Когда они садились в пикап, Фрэнк подумал: «Одному Богу известно, какие из нас с Эдом торговцы. Чилдэну, конечно, можно что–нибудь продать, но для этого нужно произвести на него впечатление. Пустить пыль в глаза.
Будь здесь Джулиана, она окрутила бы Чилдэна в полминуты. Она такая соблазнительная, бойкая на язык, а главное – она женщина». Закрыв глаза, Фрэнк попытался представить, как смотрелся бы на ее руке один из браслетов. Или большое колье. Да, было бы здорово, если бы Джулиана отправилась к Чилдэну с нашими вещичками. Ведь это женская бижутерия. Чилдэн просто упал бы в обморок при виде ее черных волос, бледной кожи, меланхоличного, скучающего взгляда, безупречной груди, чуть туже, чем следует, обтянутой джемпером, в вырезе которого поблескивает серебро…
Он представил ее так живо, будто они расстались вчера. Представил, как длинными сильными пальцами она берет безделушку и, запрокинув голову, любуется. У Джулианы хороший вкус.
«Больше всего ей подошли бы сережки, – размечтался он. – Яркие, броские, из красной меди. Волосы лучше подстричь покороче или стянуть на затылке заколкой, чтобы видны были серьги и колье. А еще неплохо бы сделать для рекламы несколько ее фотоснимков. – У них с Эдом заходила речь о проспекте для рассылки в другие города и страны. – Она бы выглядела сногсшибательно… Интересно, если я ее разыщу и предложу с нами работать, она не откажется? Не важно, что она обо мне думает, мы же не будем лезть в личную жизнь друг друга. Только общие деловые интересы. Я даже не стану ее сам фотографировать – найдем профессионального фотографа. А что, наверное, ей бы моя затея пришлась по душе. Она всегда любила, чтоб на нее глазели и восхищались. Как дитя малое, которому всегда надо быть в центре внимания, – иначе как–то не по себе. Наверное, сейчас кто–то за ней приударяет. Говорит ей, какая она милашка. Какие у нее чудесные ноги и гладкий плоский живот».
– Что с тобой? – искоса взглянув на него, спросил Маккарти. – Нервничаешь?
– Нет, – ответил Фрэнк.
– Я не собираюсь стоять там дурак дураком, – сказал Маккарти. – У меня есть кое–какие мыслишки. Не думай, я вовсе не боюсь. Да, а не люблю рядиться под джентльмена, и мне немного не по себе. Но это пустяки. Я все равно пойду и продам наш товар этому хлыщу.
«Дай–то Бог», – подумал Фрэнк.
– Черт возьми, если б ты мог пойти к Чилдэну, как в тот раз, и снова прикинуться поверенным японского адмирала, которому нужна бижутерия… Ведь у нас отменные вещицы, верно? Оригинальной формы, самодельные…
– Не самодельные, а ручной работы, – поправил Фрэнк.
– Ну да, ручной работы. Так вот, я не отстану от Чилдэна, пока он не получит полное удовольствие за свои денежки. Дурак он будет, если откажется, вот что я тебе скажу. Где еще делают такую бижутерию, как у нас? Да я как представлю, что он посмотрит и не купит, – у меня кулаки чешутся…
– Не забудь ему сказать, что это не покрытие. Латунные украшения целиком из
– Ты уж дай мне самому решать, что говорить, – обиделся Маккарти. – Не волнуйся, молчать не буду.
«А я сделаю вот что, – подумал Фрэнк. – Выберу тайком от Эда одну–две побрякушки и пошлю Джулиане. Пусть знает, чем мы занимаемся. Пошлю по прежнему адресу, а на почте разберутся. Интересно, что она скажет, распечатав бандероль? Надо приложить записку – моя, мол, работа, а сам я – партнер в небольшом предприятии по производству бижутерии. Распалю ее воображение и намекну: если хочешь участвовать… Расскажу что–нибудь интересное о драгоценных камнях и металлах…»
– Кажется, здесь? – Маккарти притормозил. Они находились в деловом центре; по улице плотным потоком шли машины. – Пожалуй, пора искать стоянку.
– Еще пять кварталов, – сказал Фрэнк.
– У тебя найдется сигарета с марихуаной? – спросил Эд. – Надо бы малость успокоиться.
Фрэнк протянул ему пачку сигарет «Небесная музыка», к которым пристрастился в «Корпорации У–М».
«Да, наверняка она с кем–нибудь живет, – со вздохом сказал себе Фрэнк. – Спит с ним, как жена. Я ее знаю. Джулиана никак не может по–другому. С наступлением сумерек, когда на улице темно и холодно и все порядочные люди сидят в кругу семьи у камина, она просто чокнутая становится… Она не рождена для одиночества. Да и я тоже. Может, ее парень и неплохой, – думал он. – Джулиане ничего не стоит подцепить какого–нибудь студентика. Этакого маменькиного сынка, которому и невдомек, как к бабе подойти. Она не жестокая и не циничная, она может дать парнишке много хорошего. Чертовски хочется верить, что она не нашла себе кого постарше, какого–нибудь «супермена“ с вечно торчащей изо рта зубочисткой…»
Фрэнк заметил, что стал тяжело дышать, вообразив мясистого, волосатого мужика, который обращается с Джулианой как с вещью, всячески унижает и оскорбляет ее…
«Я знаю – рано или поздно она покончит с собой, – подумал он. – Это у нее на роду написано. Если только не найдет себе настоящего друга, то есть нежного, внимательного, доброго, способного понять и оценить ее. Я был слишком груб с ней. – Фрэнк печально вздохнул. – Хотя я не такой уж плохой, бывают хуже. Я всегда понимал, о чем она мечтает, чего хочет, когда ей одиноко, тоскливо… И нянчился, и успокаивал… Но этого мало. Она заслуживала большего».
– Я тут остановлюсь. – Маккарти высмотрел свободное место, развернул грузовик и, оглядываясь, дал задний ход.
– Послушай, – сказал Фрэнк, – можно, я пошлю одну–две вещицы своей жене?
– Я и не знал, что ты женат, – рассеянно произнес Маккарти. – Пожалуйста, только не серебряные. Приехали. – Затянувшись напоследок, он раздавил сигарету в пепельнице. – Пожелай мне удачи.
– Удачи, – сказал Фрэнк Фринк.
– Гляди, тут на пачке вака – японское стихотворение. – Маккарти прочитал вслух:
Услышав голос кукушки,
Я взглянул туда,
Откуда доносился звук.
И что я там увидел?
Только бледную луну в рассветном небе.
Он хлопнул Фрэнка по спине, ухмыльнулся, открыл дверцу и, подхватив корзину, вышел.
– Не забудь бросить в счетчик десятицентовик. – Через секунду он затерялся среди пешеходов.
«Джулиана! – мысленно воззвал Фрэнк. – Может быть, тебе сейчас так же одиноко, как и мне?»
Он вылез из пикапа и бросил монетку – плату за стоянку – в счетчик.