Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1
Шрифт:
– Попробуй увидеть свою судьбу в мгновении, – сказала Флора, с хихиканьем перелезая через Ферди.
– Джорджия! – завопил Лизандер, но та лишь захлопнула окно.
Восторгаясь проведенным днем, Флора встретила мать в холле.
– Лизандер ездит так хорошо, а бедняга Ферди так плохо, что Наташе жить не хочется, – и она рассказала о купании в озере.
– Глупый эксгибиционист, – сказал Гай, спускаясь по лестнице с чемоданом.
– А Раннальдини хочет, чтобы Лизандер выступал на его лошадях.
– Ужин будет готов через полчаса, – объявила Джорджия. –
Уникальная возможность сделать это в отсутствие Гая, не выносившего сентиментальных постановок.
– Ой, мамочка, прости. Я ухожу с Ферди и Лизандером. Они хотят показать мне Артура, а после мы собираемся в кино.
– Прекрасно! – восхитился Гай. – Если хочешь, я даже подвезу тебя.
– Это здорово.
Не желая видеть разочарованную мать, Флора рванула к себе наверх.
– И все равно тупой эксгибиционист, – повторил Гай, наливая себе немного виски. – Хотя я рад, что Лизандер и Флора вместе. Они почти ровесники.
Джорджии как-то удалось не расплакаться до их ухода. Она знала, что Гай уезжает к Джулии. Он намеренно отправился после чая играть в сквош с Ларри, чтобы был предлог принять душ и переодеться перед поездкой. Она вдруг застыдилась депрессии, последовавшей после внезапного отъезда Гая и Флоры. Но больше всего ранило то, что Флора, очевидно, сошлась с Лизандером. Любовь Джорджии к нему выросла за последние три недели, хотя вопреки подозрениям Гая он и пальцем до нее не дотронулся. После их исчезновения в лесу Гай ущипнул ее за талию и, заразительно смеясь, спросил:
– У вас это серьезно?
И она знала, что Лизандер шутит. Мальчиков вряд ли привлекут седина и морщины, но обратное возможно, хотя и безнадежно. Она ведь даже не могла отвоевать Гая, как Мериголд Ларри. Это.было самое настоящее фиаско.
Через три дня Ферди вернулся на Фонтейн-стрит в еще худшем настроении. Он только что угощал Наташу нелепо дорогим обедом. Первое блюдо состояло из двух устриц, запеченных в раковинах, и стоило двадцать пять фунтов. Она же весь вечер или расспрашивала его о Лизандере, или язвила в адрес Китти. К несчастью Ферди, его страсть не уменьшилась. Пытаясь неловко обнять спутницу, он получил пощечину.
Было уже за полночь, но когда он вошел в дом, зазвонил телефон. Он подумал, это Наташа, но его радостное настроение тут же сменилось яростью, когда послышался голос Лизандера:
– О Ферди, я так подавлен. Не надеюсь, что наша затея удастся. Гай и не думает бросать Джулию, а Джорджия на меня злится и опять худеет. В общем, нам надо все сворачивать и возвращать ей ее деньги.
– Не будь размазней.
Ферди уже истратил свои 10 процентов.
– Ромео за день не получится. Ты должен быть готов к тяжелым испытаниям. Пригласи Джорджию на прогулку, покрасуйся в субботу на церковном празднике, понимаешь?
– Я торчу здесь уже десять дней, – мрачно сказал Лизандер. – Мне бы в клуб, Ферди, развлечься.
– Превзойди Гая во всем: в стрельбе, разбивании кокосов, перетягивании каната, взвешивании свиней.
– А
– Заткнись. Ты должен выиграть и в конкурсе на лучшее приготовление торта.
– Не говори глупостей, я этого не умею.
– О Господи, – взмолился Ферди. – Самому приготовить его за тебя? Я не смогу приехать раньше пятницы. Так что возьми у Мериголд рецепт.
30
Настроение Джорджии не улучшилось, когда на следующей неделе Мериголд похитила Лизандера сначала подбирать материю для украшения церковного праздника, а затем обустраивать киоски. Почему Лизандеру платит она, а внимание оказывается Мериголд?
Помолившись о дожде на этот день, Джорджия стыдливо обнаружила, что ее желание сбылось. Но покапало всего пару часов – на окаменевшей земле образовались лужи, а в воздухе осталась духота.
Открытие церковного праздника страшило Джорджию больше, чем вечеринка, посвященная выпуску альбома. Джорджия была в отчаянии оттого, что не сможет блеснуть перед Гермионой, Мериголд, Джой Хиллари и в особенности перед Гаем, тем более что неоднократно отказывала и ему и священнику порепетировать перед ними. Она не хотела, чтобы они сочли ее успех своей заслугой.
Субботнее утро Гай провел в непрерывных метаниях между «Ангельским отдыхом» и домом священника. Все овощи в огороде были выкопаны в поисках более длинной моркови или более крупного гороха, чем у Раннальдини, Ларри и Боба. Он даже сам приготовил немного вина из бузины. Но самое суровое испытание для представителей его класса состояло в приготовлении мужчинами шоколадного торта. Гай забраковал четыре варианта прошлой ночью, прежде чем добился положительного результата. Ларри, по слухам, прибег к услугам Антона Мозиманна и летал за тортом в Лондон. Раннальдини приготовил его в последний уик-энд, и Китти доставила плод трудов своего мужа в цветочную палатку, собираясь поставить в охрану Таблетку.
Когда Китти уныло рассматривала свои безделушки, размышляя, что и как ей продать, ворвался Лизандер:
– Китти, Китти, на помощь, на помощь! Ферди собирается меня убить. Он всю ночь готовил шоколадный торт, а я только что уронил его в лужу.
Китти захихикала. Они решили на худой конец обокрасть соседний киоск, принадлежавший Джой Хиллари. Но вскоре Китти взяла чистую тарелку, салфетку из белой бумаги, сложила вместе куски, замаскировала трещины хлопьями, посыпав их сверху, и написала новую карточку. И представленное Лизандером стало выглядеть вполне респектабельно.
– Господи, да ты просто волшебница, – обнял он ее. – Я даже не представляю, как ты испекла столько тортов для чая после крикета. Мы с Ферди с одним мучались до четырех часов утра.
Он посмотрел на свои часы.
– Так, Джорджия открывает церковный праздник в два пятнадцать. У нас уйма времени для того, чтобы сделать ставку на забег в час тридцать и выпить в «Жемчужных воротах». Пошли.
– Не могу, – грустно сказала Китти. – Я обещала Мериголд и Джой присмотреть за их палатками.