Человек, заставлявший мужей ревновать. Книга 1
Шрифт:
– Джорджия!
Он пытался сосредоточиться:
– Дорогая, я везде тебя искал. Когда ты произнесешь речь?
Джорджия взорвалась.
– Убирайся, – кричала она, наступая на него с букетом, – к себе в манеж и никогда не возвращайся.
Все испуганно замолчали.
– Джорджия! – возопил Лизандер.
Он рванулся к ней, споткнувшись о веревку ограждения и упав на стол с призами. Копенгагенский обеденный сервиз разлетелся на кусочки, как и хрустальные бокалы и бутылки с вином.
– Не верьте в принцев, – пробормотал
– А теперь время крушить, – объявил Мередит, заходясь в истерическом смехе.
Впавшую в истерику Гермиону Джой Хиллари увела в дом священника. Гай кричал в микрофон, чтобы люди отошли от битого стекла, – лотерея пройдет позднее, и победители обязательно получат призы.
– А этот негодяй заплатит за все, – добавил он мрачно.
После того как осколки подмели, организаторы и помощники собрались у священника выпить, ведь деньги все равно были заплачены. Потрясенная Джорджия хотела одного – домой, но Гай настоял на ее присутствии.
– Надо быть последовательной и в глупости, Панда. Ты обязана продемонстрировать нам искреннее раскаяние.
Входя в дом, он рассчитывал на благодарность палаточников, но ошибся.
Гермиона после нюхательной соли, двух больших виски и ушата лести пришла в себя и отвела Джорджию в сторону. Неверно поняв, почему у нее поджаты губы, она сказала:
– Расслабься. Я восхищаюсь Гаем: на самом деле – он был так внимателен, что купил мой букет. Но я дорожу твоей дружбой и не собираюсь его поощрять. Он никак не герой моего романа.
– Почему тогда ты при каждой встрече целуешь его в проклятый рот?
Джорджия была сама в испуге от сказанного.
– О Джорджия, – склонила набок голову Гермиона. – Я специально это делаю у всех на глазах.
И, приняв молчание Джорджии за одобрение, продолжала:
– Нам всем жаль Гая, он такой милый, надежный. Но становится совсем другим, когда ты шагу ему не даешь ступить. Может быть, он и лжет тебе, но мужчины это делают от испуга. Во всяком случае, все заводят любовниц.
Гермиона понизила голос:
– Ведь за размазню ты же не хотела выходить замуж. И вообще – бери пример с Китти Раннальдини. Она знает, как себя достойно вести.
– Потому что ей всегда не хватало внимания, – огрызнулась Джорджия.
– О, я уверена, что Раннальдини удовлетворяет все ее потребности.
Отойдя от Гермионы, Джорджия осмотрелась в поисках дружеского лица, но палаточники со стаканами дешевого вина отводили глаза. Бедный Гай взвалил на себя такую ответственность. Неужели же это всегда превращает мужчин в лгунов?
– Но я же никогда такой не была, – хотела взмолиться Джорджия.
– С тобой все в порядке? – Это была Мериголд.
– Нет, и даже совсем не в порядке. Этот Лизандер!..
– Тише.
Мериголд отвела Джорджию к окну. Подоконник был покрыт пылью. Розы в вазе осыпались. Голова Джой Хиллари эту неделю не была занята домом.
– Ох, Джорджия, мы же выручили
– Где эта зверюшка?
– Отдыхает в поле.
– Чтоб его там сожгли вместе с сеном. Но Мериголд не слышала и твердила:
– Мы уже выручили шесть тысяч фунтов, и, Джорджия, леди Числеден попросила меня называть ее Гвендолин.
31
В общем Джорджия так устала, что у нее уже не было сил убивать Гая ножом, и они добрались до дома без скандала. Она только дала Благотворительности и Динсдейлу филе.
– Мне пора идти, Панда. Я обещал Джой и Перси помочь убраться. Об ужине не беспокойся. Я съем сандвичи в «Жемчужных воротах». Попозже надо еще на собрание комитета Лучше-Всех-Сохранившейся Деревни.
– Почему бы тебе не выставить Джулию на конкурс лучше-всех-сохранившейся любовницы? – завопила Джорджия. – Она могла бы победить даже Гермиону.
Джорджия плакала и плакала после большого Бакарди и, собрав чемодан, не знала, куда деться. Было так жарко, что пришлось надеть старенький хлопчатобумажный бикини, севший от утюжки. Затем она взяла сливу из фруктовой вазы и в рот положила косточку, выбросив мякоть. Все шло прахом. Бедная Джулия тоже выглядела несчастной. Джорджия поняла, что ее ненависть к ней прошла. А может быть, Мериголд, Гермиона и остальные леди Парадайза правы, и Гай на самом деле совсем не такой, как с ней. Почему Лизандер ее бросил? Потому что равнодушен. Она подпрыгнула от телефонного звонка. Это была Флора.
– Где ты?
– На Женевском озере... э... остановилась в молодежном общежитии. Здесь здорово.
– А где, черт побери, моя белая шелковая рубашка? Надо полагать, она уже треснула на спине какого-нибудь из твоих знакомых игроков в регби, и теперь ею протирается машина.
Последовала пауза.
– Посмотри в свободной комнате, – обиженно сказала Флора. – Ты ее там найдешь. Сходи и посмотри сейчас.
Наверху Джорджия нашла белую рубашку и, вспомнив, что именно в свободной комнате Гай прилаживал зеркало, когда спал с Джулией, вновь зарыдала. Когда она спустилась, Флора уже повесила трубку. Джорджия ужаснулась – ведь ее дочь может прыгнуть в Женевское озеро.
«Я поступила с ней по-скотски, – прозвучал внутренний голосок, – потому что ревную Лизандера». Ее тошнило, сердце учащенно билось, ей хотелось знать все, но она не отваживалась рыться в кабинете Гая. Джорджия немного выпила и может оставить бумаги чуть сдвинутыми.
Ненавидя себя, она пошла в комнату Флоры. Радио и магнитофон были выключены, пол завален вещами. На стене висел плакат с гориллой; под ним кто-то написал: «ФЛОРЕ СЕЙМУР НА ДОБРУЮ ПАМЯТЬ». Здесь же лежал дневник Флоры. У Джорджии тряслись руки, и она никак не могла вникнуть.