Человек
Шрифт:
– Смотри, - не успокаивается Анечка, - смотри, уже уходит.
– Спи!
– укладываю ее, а сама наполнилась предчувствием чего-то необычного.
– А свет, все-таки был, - уже засыпая, пробормотала сестренка. Посидев еще немного, поворачиваю выключатель и от страха замираю на мгновенье: в дверном проеме - Ангел. Рука сама собою включает свет, бегу и от страха зарываюсь в подушку. Лежу, боясь посмотреть на дверь. Осторожно, потом смелей. Ничего. Подхожу к выключателю, поворачиваю -
– Нам и так светло.
Он с улыбкой молча смотрит на меня некоторое время, затем произнес:
– Трудно тебе, понимаю. Но терпи, так нужно. И его не стало.
Я настолько перепугалась, что три дня пролежала в постели, мама все допытывалась, почему у меня глаза такие странные».
Так закончила Марийка свой рассказ о пережитом за последнее время.
Мы расстались, переполненные непривычными впечатлениями.
Лет через 10 я встретил Анечку, теперь уже девушку лет 18.
Узнали друг друга. Разговорились, и я спросил:
– Аня, ты правда видела свет?
– Конечно, видела, хорошо помню, такой яркий, необычный.
С того памятного вечера я старался видеться чаще. Наша дружба переросла в привязанность, хотя никаких вольностей мы не позволяли себе.
Разговоров о Марийке становилось все больше и больше. И их стало совсем много после очередного происшествия.
Когда я приходил к ней, мы неспешно шли по Ташкентской, в сторону степи. Там, просидев на пригорке и помолившись, возвращались домой. Обычный наш маршрут.
В одной из таких прогулок я услышал следующее: «Однажды залаяла наша дворняжка. Я подумала, что ты пришел. Выхожу во двор и вижу в калитке... Ангела. Он жестом позвал меня за собой. Мы шли по какому-то лугу. Он простер руку и спросил, что я вижу.
Я глянула в ту сторону: в ярком сиянии, охватившем горизонт, проступали контуры каких-то воздушных строений и дворцов.
– Все это принадлежит Моему народу и, значит, и тебе.
И вдруг он запел. Запел мою любимую песню: «Отчизна моя в небесах».
Представляешь картину: луг, неземной город вдали и поющий Ангел. А голос! Я ничего подобного не слышала. Я невольно присоединилась к любимой песне, но что мой голос рядом с его голосом.
Затем он посмотрел на меня долгим взглядом и сказал: «С тобой что-то произойдет. На время. Но ты не бойся, так нужно».
– А что, Господи?
– Иди домой, и во сне я покажу что.
Когда его не стало, я увидела себя в степи, вот на этом самом пригорке. Ночь или вечер, не знаю, сколько времени прошло, как я вышла из дому.
Пришла домой, поспешила заснуть, т.к. хотелось поскорее узнать, что же произойдет со мной.
Вижу, будто я стала
Я, наверное, стану немой. Страшно, но он сказал, что так нужно.
Она помолчала, с чем-то внутренне борясь и продолжила:
– А еще он сказал...
Она не договорила, и мне не сразу удалось заставить ее досказать. Но все же, опустив глаза, она сказала:
– Ангел говорил, что мы с тобой будем вместе».
Я и до этого заявления уже внутренне мечтал об этом и... боялся.
Страх уходил своими корнями в вереницу этих странных и страшных событий, уже свершившихся и ожидаемых.
Многое настораживало. Я анализировал ее рассказы и приходил в тупик. Внимательно вглядывался в ее лицо, в глаза, прислушивался к словам, присматривался к образу мыслей: кажется с умом все в порядке. А эти явления Ангелов? Трудно понять, где Божий почерк, где бесовский. Слова ангелов не всегда гармонировали, порою противоречили друг другу.
Невольно вспоминалось предостережение Апостола Павла о том, что и «сатана принимает вид Ангела Света».
Кто же из них кто? Эти сомнения привели нас к совместному решению:
Если это сказал Господь, то о лучшем и мечтать не стоит. Если же сказал другой, то не из добрых намерений он делает такой шаг.
Ставим три условия, исполнение которых подтвердит Божественность этого откровения:
а) ты должна за короткое время вырасти на 5 сантиметров;
б) со стороны моей матери - полное расположение к тебе;
в) в этом году меня не возьмут в армию (хотя мне уже 20 лет).
Так мы и расстались в тот вечер.
Ретушируя портрет (такова была моя работа), я услышал стук в ворота.
Выхожу. Заплаканное лицо Марийки. В руке записка. Молча вручила мне ее и ушла.
До недавних пор в своих бумагах встречал этот клочок бумаги, исписанный простым карандашом: «Сегодня в 11 часов дня на работе я потеряла речь. Исполнилось то, что сказал Ангел. Мне не верят, думают, что притворяюсь. Что делать? Приезжай на наше место в степи, возьми бумагу и карандаш, а то как мы будем разговаривать? Марийка».
Примерно через час я «оседлал» велосипед и поехал в поле.
Издали вижу знакомую фигуру на пригорке. Приближаюсь. Она сидит спиною ко мне. На мои шаги не среагировала. Ложу руку на плечо - никакой реакции. Быстро захожу спереди - ее брови удивленно взлетели:
– Ты не слышала, как я подъехал? Качает головой: нет.
– А когда руку на плечо положил?
– Нет.
– Беру ее ладошку в свою. Жму.
– Чувствуешь?
– Нет.
Прижимаю сильно. Не дрогнул на ее лице ни один мускул. А пора бы уже.