Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь

Кесенаи Анна

– Ммм… Нет, - категорично заявила она, не прерываясь. – Я соскучилась.

– Это ведь не наш автомобиль, - слова-слова, пустые слова, не подкрепляемые действиями. Собственные руки очерчивают контуры совершенного тела, стремятся к гладкой теплой коже.

– Мы угнали его. Пусть владелец спишет всё на озабоченных подростков.

– Мы в бегах. Нас могут найти в любую минуту.

– Тогда почему мы вообще остановились?

– Бензин закончился, - мягко рассмеялся Стив, посылая по коже заряд мурашек-смешинок. Он приподнялся на вытянутых руках и вдруг застыл.

Наташа замерла тоже. Мужчина провел в таком положении несколько долгих секунд, когда она уже подобрала несколько планов побега на случай, если

их обнаружат.

– Кажется, у нас есть место, где можно спрятаться, - он невесомо целует её в губы и тянется за курткой.

Так они оказываются на пороге дома Сэма Уилсона, бегуна из парка, которого Стив заметил в окне. Затем сбрасываются с крыши агента Ситвелла, чтобы узнать об алгоритме Золы. Но когда перед ними встает Зимний Солдат и люди из отряда “УДАР”, они попросту не готовы. Особенно они не готовы к тому, что одним из нападающих оказывается Клинт. Он спокоен и собран, на его лице не дергается ни одни мускул, и Стив ни разу не видел его таким. Он запоздало вспоминает, что Клинт вернулся в ЩИТ, чтобы добыть для них информацию, и неизвестно, как Г.И.Д.Р.А. промыла ему мозги. Капитану удается расправиться с другими людьми, но Клинт не так прост, как это “пушечное мясо”. Он едва успевает избежать попадания стрел, что сыплется на него пополам с пулями. Соколиный Глаз преследует его, легко перепрыгивая с крыши на крышу. Покрытый царапинами и копотью щит летит вверх, но лучник успевает уклониться. Стив не хочет думать о том, что для бывшего соратника он теперь враг. И как далеко зайдет Бартон, чтобы поймать его. ЩИТ отдал приказ убить Капитана Америку, он должен подчиниться. Что им сказали, как объяснили, что их цель - человек, которому посвящена целая экспозиция в музее? Если Клинт убьет его, то как объяснит это Алисе? Сейчас не время для таких вопросов, нужно бежать, нужно укрыться где-нибудь, найти Наташу и Сэма, и человека в маске, который уничтожил их машину и убил Фьюри.

Они оказываются в тупике, где сходятся два дома, образуя каменный мешок. Стив готов обороняться, выставляет вперед руку со щитом, вспоминает все совместные тренировки и слабые места, когда Клинт прыжками спускается к нему. Глубоко под слоями обороны и инстинкта самосохранения он понимает, что Клинт так просто не сдастся. Но и Кэп тоже не имеет права рисковать.

– Привет, Кэп, - с усмешкой произносит Соколиный Глаз, опуская лук.
– Это все сводит меня с ума, - он оборачивается и выразительно смотрит на выход из тупика, мимо которого бегут, спасаясь от обстрела, обычные люди.

– Меня тоже, - признает Стив, не меняя позиции.

– Ты ведь понимаешь, что если бы я хотел, то попал бы в тебя?

– Тогда бы тебе пришлось объяснять своей девушке, почему ты убил ее командира.

– Насколько все плохо?

– Г.И.Д.Р.А. захватила ЩИТ. Пирс собирается запустить три Хеликарьерра и уничтожить несколько сотен тысяч людей одним ударом.

– И тогда Г.И.Д.Р.А. установит свой порядок, пользуясь общей истерией, - закончил Клинт.
– Что-то подобное я и подозревал. Фьюри понял это, и его убили. Ты понял это, и за тобой охотятся. Возможно, Алиса тоже поняла.

– Пойдешь с нами или…?

– Я останусь. Должен же остаться кто-то в ЩИТ из ЩИТ. Попробую узнать больше. Вернусь, как смогу.

Вдруг они слышат гул вертолета на низкой высоте. Клинт поднимает голову и кивает каким-то своим мыслям.

– В наших костюмах вшиты датчики слежения, - предупреждает он. – А сейчас ударь меня сильнее, чтобы я потерял сознание, и беги. Береги Наташу.

– Спаси Алису, если она там, - Стив коротко замахивается и бьет.

Уважения заслуживают те люди, которые независимо от ситуации, времени и места, остаются такими же, какие они есть на самом деле.

Комментарий к Глава 31.

Я обещала вырезанную из сценария сцену с Соколиным Глазом - я её написала. Я обещала Роджерс/Романофф

в “Зимнем Солдате” - я его написала. Я обещала главу скорее - упс! здесь неожиданно наступила Масленица и домочадец потребовал блины от человека, который блинов в жизни не пёк)) Кстати, с праздником! Глава, возможно, получилась скучной, но должны же мы знать, что делали “Мстители” все три месяца.

========== Глава 32. ==========

Нью-Йорк.

Он, сколько себя помнил, жил по одному принципу: “Делай, что велят, и не задавай вопросов”. Время на восстановление после пробуждения, короткий инструктаж, оружие в руки и – вперед, подталкивать историю к нужной тропе. Думать Ему вообще не полагалось, все, что нужно обдумывали за Него, Ему же – только найти нужное место и сделать несколько выстрелов. Об остальном позаботятся, Ему же – нет нужды. Правильно или нет, нормы морали, добро и зло, человеческие и божественные заповеди, боль по всем нервным окончаниям, боль там, где живая плоть переходит в металл… И забивающий эту боль холод наркотиков. Или просто холод.

Его память чистят, это больно, но Он привык. Он вообще быстро адаптируется. Он привык к холоду, к боли, к тому, что видит длинные свободные юбки и отглаженные брючные костюмы, а через день (или сколько длится темный, холодный, удушающий провал) тонкая ткань обтягивает женское тело так, что не оставляет простора фантазии – впрочем, Ему не полагалось её иметь. Мир менялся быстро, скачками, менялись Его “хозяева”, “кураторы” и “надсмотрщики”, а Он оставался прежним. Иногда Его взгляд падал на отражающие поверхности: хромированные столы, зеркала, панели или стекла. И тогда Он видел растрепанные длинноватые волосы, гораздо длиннее, чем у других мужчин, окружающих Его, темные глаза провалами на лице, тонкие губы, впалые щеки. Однажды Его назвали уродом. Один из присутствующих при Его пробуждении так и сказал – “Урод”. Другой назвал “калекой” из-за руки. Он не знал, было это хорошо или плохо, как уже было сказано – думать Ему не полагалось.

Он привык, что все меняется за секунды, за короткие для Него темные и холодные вспышки. В этот раз все начиналось так же, как и всегда, но то, что началось потом, стало полной неожиданностью. Растрепанный Человек на мосту, его голубые глаза и голос с дикой смесью эмоций, на выдохе, с надеждой-испугом и неверием-страхом: “Баки?”. И смотрел на Него, будто звал, будто Он должен сейчас шагнуть ему навстречу, что Он и есть этот Баки, будто Его, урода, могут звать и так смотреть. Он смотрел в глаза этого Человека и не понимал. Впервые Ему хотелось обдумать ситуацию, принять решение, сделать что-то самому. Ему хотелось сделать шаг навстречу, подойти, и самым неожиданным было желание попросить помощи. Но это противоречило всему, всему мироустройству, всей схеме, всему размеренному непрерывному потоку Его существования, что Он тут же прохрипел: “Какой, к черту, Баки?”

Рука функционирует плохо, Человек на мосту повредил её. Он сидит в знакомом кресле, а перед Ним незнакомый человек ковыряется в механизмах бионики. Вдруг контакты начинают искрить, оплавляются, в воздухе пахнет гарью, а по нервам, соединенным с куском развороченного металла, длинными разрядами проходит прямо в мозг боль.

“Сержант Барнс…” - шепчет в голове мерзкий голос. Он распахивает глаза от неожиданности.

Потолок желтый, с трещинами и паутиной по углам, лампы светят тускло, создавая вокруг атмосферу грязи и уныния. Кажется, такими рисуют палаты в психиатрических больницах закрытого типа, где даже здоровый человек тихо загибается, что уж и говорить о нем. Возможно, сама эта комната находится в бывшем доме для умалишенных, она похожа на изолятор, где стены обиты мягким полотном, а вместо одной из стен решетка от пола до потолка. Он смотрит, ожидая, пока инженер сообразит, как починить конечность.