Чемпион. Том 3

Жизнь

Подъездная дверь, открытая с ноги распахнулась и лязгнула о поручни лестницы. Так, что штукатурка осыпалась.

На пороге появился горячий молодой мужчина – рубаха поверх накаченного торса, расстегнута. Рост под два метра, бицухи как наливные яблочки, мышцы пресса бугрятся титановыми пластинами. На руке золотые котлы, спортивная сумка «Адидас» через плечо и стильные солнцезащитные очки на переносице.

Бабульки на лавочке вздыхают:

– Ой, только посмотрите какой красавчик вырос!

– Настоящий мужчина!

– Ален Делон, девчата!

Самец спускается на мурмулях по лестнице. Шлейф одеколона накрывает пенсионерок и те штабелями падают с лавочки от одного его вида и запаха.

Идёт по придомовой дорожке, грудь колесом, полная боевая готовность актирована. Глиста и Цыган жмутся в стороны, пропуская богатыря, провожают завистливыми взглядами – на лицах застыли испуг и почтение. Правильно. Боятся надо серьёзных дядь.

Рука скользит в карман шорт, достаёт брелок от автомобиля:

Пик-пик.

Срабатывает сигналка огромного чёрного внедорожника Cherokeе с блатными номерами «777».

– Ах, это же сам Сашка Пельмененко идёт…

У двух милашек блондинки и брюнетки в коротких мини и в оттопыренная сосками топиках, подкашиваются коленки. В них легко узнать одноклассниц – Зойку и Светку.

– Садитесь, девчули, прокачу, – Саня кивает на автомобиль.

– Куда же?

– Следующая наша остановка – рай! – опускает очки и подмигивает.

Личный водитель, в котором угадывается Лёха Грузовик открывает двери внедорожника, усадить девчат поудобней на кожаные сидушки.

– Садитесь, дамы, босс велел мчать с ветерком.

В салоне играет Тальков:

И тут одна из девчонок хищно упирает руки в боки, хмурится, сдвигая брови к переносице и, топая кончиком босоножка по асфальту, говорит:

– Ты совсем очешуел, братец?! Черкаши за тебя кто будет убирать?

А через мгновение Саня открывает глаза и видит в десяти сантиметров от своего лица лицо собственной сеструхи. Ее симпатичную мордашку перекашивает от злости.

– Э… че случилось, систер? – с трудом выдавливает Пельмень, протирая глаза.

В ушах через наушники играет Тальков на заношенной кассете. А вот девок, джипа, Лехи Грузовика – ничего этого, увы, больше нет. Он находится в своей кровати.

– И вообще, отдай мой плеер, козел!

Сестра стягивает наушники и забирает плеер себе. Обматывает провод наушников вокруг гладко полированного серебристого корпуса и суёт на полку.

Понятно.

Саня заснул, слушая новенький П-41 °C сёстры, который ей подарил

Начался последний месяц лета. Сеструха, снова умайнавшая на моря с Грузовиком, перед этим заявила:

– Я тут поняла, Санчес, что только в августе начинаешь ценить лето по-настоящему, – и со вздохом понесла в вишнёвую девятку Лехи свой чемодан с купальниками.

Пельмень был согласен с ее высказыванием на все сто. Ни разу за июнь и июль не довелось побывать не то, что на море, но тупо окунуться на местном пруду не получилось. Ножки помочить некогда оказалось пацану, когда ровесники по второму кругу сгорали на солнце у пресных водоемов.

Саня тоже не бамбук курил. Тренил, как умалишённый в зале Пал Саныча и выжимал себя до семи потов. Зубодробительный график, жесткая диета и нагрузки, нагрузки, нагрузки. В зале, который Саня обрёл в качестве второго дома, он бывал каждый день, а то и по несколько раз на дню. Пахал, как Папа Карло и не давал организму пощады.

Тренер пару раз пытался остудить его пыл словами:

– Але гараж, угомонись, Пельмененко, подорвёшься к херам и что потом с тобой делать, – хмурился он.

Но Пельмень особо не слушал. Новое молодое тело впитывало нагрузки, как губка мыльную воду. С каждым новым днём появлялась пластичность, росла силушка, подтягивалась физуха. А раз так, то чего и не попахать, как проклятый, не вылезая из зала.

Пал Саныч чем дальше, тем больше уделял Сане внимание. Становился поработать на лапах, делал замечания, помогал подтянуть технику и функционал. Пельмень по прежней жизни работавший с разного уровня спецами и на последние бои имевший целый штаб тренеров, отмечал в нынешнем наставнике талант и подход к делу. Не думал Саня, что мужичок из провинциальной ДЮСШ начала 90-х сможет показать ему что-то новое, чего Пельмень не знал.

Смог ведь.

Пал Саныч в чистом виде представлял старую советскую школу бокса, не разбавленную ещё методиками из-за бугра. И изо дня ко дню передавал свои знания ученикам. Но и без того Саня планомерно увеличивал нагрузку, следил за показателями пульса и сахара в крови. Бегал, прыгал, отжимался и делал все для того, чтобы в сентябре попасть на первые соревнования в новом теле. Ну и показать на них результат.

А ещё потихоньку копилась спортивная злость у пацана – хорошая такая мотивация крепла.

Сыграли на руку обстоятельства – последние две недели не нашлось отвлекающих факторов, способных сбить рабочий настрой юного спортсмена. Соседка, которую Пельмень до сих пор не дожал, развернулась и умотала с новым кавалером (ни разу не с тем додиком, неа) в горы. Зойка поехала в деревню проведать бабушку, откуда кстати писала душещипательные письма с эротическими подробностями.

С пацанами по залу конфликт поутих в отсутствии Глиста, чьё отстранение от тренировок шло третью неделю. Да и соревнования близились, боксеры, как и Саня, занимались в зале пахотой. Кто-то потихонечку скидывал вес, кто-то набирал мышечную массу. Некоторые работали над техникой, другие над функционалом.