Чемпионы Темных Богов
Шрифт:
Сильванусу совсем не нравилось находиться одновременно рядом с ними всеми. Их присутствие потрескивало друг о друга, подобно грозовым тучам, так что у него ныли зубы, а в нос лез запах озона. Это никогда не сулило ничего хорошего.
Хемеллион посмотрел на космических десантников. Сильванус заметил, как в его запавших глазницах блеснули зеленые глаза. В них до сих пор чувствовалась сила, больше силы, чем, как казалось Сильванусу, человек мог обладать в такой момент.
— Почему? — растрескавшимися губами произнес Хемеллион.
Ариман потянулся и с шипением выравнивающегося
За стенами каменной твердыни к самому горизонту тянулись иссушенные равнины, теряясь в облаках пыли. Иногда откуда-то издалека до ушей Сильвануса долетали крики умирающих от голода животных. По крайней мере, навигатор надеялся, что это животные. Агент-дефолиант проделал свою работу быстро, убив планетарную жизнь и обратив ее в прах. Когда ветры дадут пыли улечься, целая планета будет высушенной и очищенной от всякой жизни, пустыней с разрушенными остатками своей цивилизации, выступающей из опустошенных земель, словно иссохшие кости.
— Так творится судьба, — сказал Ариман. Его голос был тихим, спокойным, голосом рациональности, голосом логики. Хемеллион сплюнул. Сильванус увидел, как смешанная с пылью густая слюна стекает по доспехам Аримана. Частица его, та частица, к которой он до сегодняшнего дня нечасто прислушивался, позавидовала непокорности человека. Кадин издал звук, который мог бы сойти за смешок. Ариман осторожно кивнул.
Сильванус огляделся. Крепость за пределами парапета башни медленно проседала. На разбитых камнях горели пожары, мерцавшие зелено-голубыми языками. Им пришлось брать твердыню силой. На это не ушло много времени, не для войск, что ждали сейчас за стенами, скрытые под покровом тьмы. Навигатор выглянул через парапет, когда ревущая пылевая буря на миг разошлась. Равнины вокруг крепости заполоняли ряды неподвижных воинов Рубрики, пыль превращала зеленое свечение в их глазах в ореолы. На сине-золотой боевой броне потрескивали статические разряды. Облака сомкнулись, и Рубрика превратилась в смутные очертания среди охряного сумрака.
Сильвануса все еще не покидал вопрос, почему это было так необходимо, почему они вообще спустились на поверхность, почему он стоял вместе с внутренним кругом Аримана. Остальную планету бросили медленно умирать, но мощь Ариманового флота обрушилась на эту примитивную крепость, словно топор палача.
Ариман отошел от Хемеллиона, и его доспехи тихо заурчали, когда он повернулся к Санахту.
— Он идет с нами, — сказал Ариман, кивнув на Хемеллиона. — Пускай он ненавидит нас, но его разум силен, и он еще пригодится.
— Повелитель? — сухим, словно отголосок ветра, голосом переспросил Санахт.
— Он выжил. Он это заслужил.
Должно быть, Санахт кивнул или ответил что-то в мыслях, поскольку Сильванус не услышал ответ.
«Мы убили мир ради короля, который отныне будет рабом, — подумал навигатор. — Так вот ради чего мы это сделали?»
Он остановился, внезапно осознав, что думал о колдунах и о флоте,
Ариман обернулся к Сильванусу. По лишенной волос коже навигатора пробежала дрожь. Он не осмелился поднять взор на своего повелителя.
— Спрашивай, Сильванус, — произнес Ариман низким резонирующим голосом. — Все они также жаждут узнать, поэтому спрашивай.
Сильванус тяжело сглотнул, ощутив, насколько пересохло у него в горле.
— Зачем я здесь?
— Чтобы ты мог побывать здесь, чтобы мог коснуться этого места, вдохнуть воздух его смерти. Чтобы найти путь обратно.
Сильвануса снова пробрал озноб.
— Путь обратно? — сказал он и посмотрел на Аримана. Ясные синие глаза, не моргая, смотрели в ответ.
— Да, — ответил Ариман. — Мы скоро отлетаем, но мы вернемся. Может пройти много лет, но мы вернемся. Ты — наши глаза в варпе, поэтому ясно должен увидеть, куда я веду тебя, — он отвернулся от Сильвануса и окинул взглядом Игниса, Санахта и остальных колдунов. — Пускай это место коснется твоего разума, сохранит отчетливое воспоминание, чтобы ты снова смог оказаться здесь, когда закроешь глаза. Мы все должны быть готовы вернуться.
— Вернуться? — Сильванус понял, что заговорил секундой позже, чем следовало. Глаза всех присутствовавших на вершине башни обратились на него. Даже горький взгляд Хемеллиона был направлен на него. — Вернуться ради чего? Зачем мы здесь? Почему мы очистили целый мир от жизни, чтобы потом вернуться?
На лице Аримана промелькнул намек на улыбку. Это было самое поразительное, что когда-либо приходилось видеть Сильванусу. Облака пыли рассеивались, ветры несли пылевую завесу вдаль. Рубрика стояла там же, но теперь все они смотрели на крепость.
— Со временем это место изменится. Другие найдут его и переделают крепость, в которой мы сейчас стоим. Затем, в этом будущем, сюда прибудет один человек. Ее будут звать Иобель, и у нее будет кое-что нужное мне. Это то, что я искал — точка пересечения в нитях будущего, точка, где она наверняка окажется. Мы здесь не ради того, что это место представляет сейчас — мы здесь для того, чем оно станет.
Сильванус проследил за взглядом Аримана на равнины у подножья крепости. Пыль постепенно погребала воинов Рубрики. Их ноги и лодыжки уже скрылись под землей, как будто проглоченные приливом. Свет в их глазах тускнел.
— Спите, братья мои, — мягко сказал Ариман. — Спите в прахе и ждите.
Астреос почувствовал, как пальцы Серого Рыцаря коснулись кожи, и в его душе взорвалось солнце. Многоярусная комната исчезла. Он перестал видеть что-либо, кроме света, горевшего внутри него. Где-то далеко он закричал. Астреос попытался открыть свой разум, сдержать звезду, что формировалась в мыслях. Секунду его воля держалась, затвердевая вокруг разума. Затем свет стал ярче, и воля сломилась. Свет был синим от огня души; Астреос ощущал, как поверхностные мысли отслаиваются, словно обугленная кожа. Воспоминания выплыли на поверхность, перед мысленным взором стали проматываться назад фрагменты времени.