Чемпионы Темных Богов
Шрифт:
— Отлично, — усмехнулась фигура в капюшоне.
— Я… — начал Ариман.
— Нет, позволь угадать, к чему ты стремишься. Я была в твоей душе, Ариман. Мне не нужно, чтобы ты говорил, во что веришь. Я понимаю тебя.
— Он всегда был слеп насчет самого себя. Это его слабость — слабость всех нас, на самом деле.
— Ты полагаешь, будто идешь путем исправления, но этот путь — стезя трупов.
— Я в долгу перед братьями. Я отплачу его.
— Твои братья такие же, как ты — тонут во лжи, они так глубоко погрузились в океан Хаоса, что уже не видят поверхности. Их, как и тебя,
— Тогда скажи мне, инквизитор. Когда ты убила первого человека за Императора, когда приказала начать первую чистку, когда приказала погубить целый мир из-за ошибок нескольких, что ты тогда себе говорила?
— Что цену необходимо заплатить, иначе все пойдет прахом, — ответила Иобель, наконец ощутив, как к ней возвращается гнев. Ариман открыл рот, но она продолжила. — Не пытайся сказать, что занимаешься тем же самым. Я делаю то, что должна, и если это включает в себя смерть, или смерть всех, кто мне не безразличен, значит, так тому и быть. Вот кто я такая. Я — та, кем тебе никогда не стать, потому что ты никогда не платишь сам по своим счетам.
Ариман просто посмотрел на нее. Иобель уставилась в ответ. Между ними потрескивал огонь.
— Так по-человечески, — сказала фигура в капюшоне. — Когда-то и я мог говорить так же, — он пожал плечами. — Возможно, и говорил.
— Мы, — медленно проговорил Ариман, — видим вещи по-разному.
— Если бы ты был такой же, как я, то хранил бы верность не только себе одному. Если бы ты был такой же, как я, то убил бы свой легион, а не пытался его спасти.
Иобель встала, все еще кутаясь в одеяло, и повернулась к зеву пещеры и неровному серебру ночи за ним. Она сделала шаг вперед.
— Он верит тебе, — раздался голос у огня, похожий на сминающуюся бумагу. — Часть его, глубоко внутри, верит тебе.
— Ты не уйдешь далеко, — мягко сказал Ариман. — Не здесь, не сейчас. Все кончено, Иобель.
Она подступила к краю пещеры и выглянула наружу. Склон утеса отвесно уходил вниз, теряясь во мгле. Кожи коснулся ветерок. Она подняла голову, и ей показалось, что откуда-то издалека долетело волчье завывание. Иобель снова посмотрела вниз, и задалась вопросом, могла ли идея падения убить ее.
— Я не дам тебе получить эти знания, — сказала она и оглянулась на огонь, а также на две фигуры, сидевшие возле него. — Даже если я должна умереть, я не позволю тебе получить то, что ты ищешь.
Ариман медленно покачал головой.
— Я сказал, что все кончено. Я уже получил твои знания об Атенее. Я знаю каждую деталь твоей жизни, каждый момент, который ты забыла, каждый хранимый тобою секрет, все, чего ты желала, но так и не получила.
Разум Иобель опустел, как будто она дрейфовала на спокойной глади моря, ничего не чувствуя и ни о чем не думая. Затем в ней разверзлась чернота, ширясь, словно крик.
— Все, — сказала она. Ариман кивнул, хотя это был не вопрос. — Тогда ты знал, что я здесь скажу, знал, что я умру, если это поможет уберечь от тебя Атеней.
— Да, — кивнул колдун.
— И то, что я увидела в Оке — разрушенные миры, шрамы на самом варпе — ты также видел.
Он кивнул и впервые отвел от нее взгляд, посмотрев в огонь. Сидевшая возле него фигура в капюшоне шевельнулась
— Всего этого еще не случилось, верно? — сказала она. — Это твое будущее? Звезды умирают, ад кричит твое имя, словно моля о пощаде — вот что тебя ждет?
Ариман не ответил.
— Судьбу можно изменить, — произнесла фигура в капюшоне.
— Судьбу можно изменить, — произнес Ариман.
— Но ты не станешь? Ты видишь, что делаешь, и теперь знаешь, что изберешь этот путь, что ты уже совершил выбор, — Иобель устало вздохнула, что прозвучало почти как смешок, и посмотрела в ночь за зевом пещеры. Она сделала шаг вперед.
— Не нужно прыгать, — тихо промолвил Ариман. Иобель оглянулась. — Ты уже мертва. Ты начала умирать, когда стала бороться. Дворец был всем, что от тебя оставалось.
Иобель просто глядела на него. Он смотрел в ответ.
— Но я ведь здесь.
— Нет, тебя здесь нет. Ты — лишь воспоминание, вся твоя память и мысли живут в моем разуме, из снов превращаясь в явь, думая моим разумом, ты — призрак.
Иобель медленно повернула голову. Фигура в капюшоне смотрела на нее.
— Он прав, — произнесла фигура, но ей показалось, что она услышала улыбку в тех словах. — Но ничто не является таковым, каким кажется.
Иобель вздрогнула. Ветер за спиной покрепчал, и она вновь услышала волков. Она отвернулась и прыгнула. Падая, Иобель увидела, как пещера становится все меньше и меньше, пока не превратилась в одинокий огонек посреди ночного неба.
XIII
Клинки
Кадин не обернулся, когда у него за спиной отворилась дверь. Коридор снаружи запертой комнаты оставался таким же неподвижным и безмолвным, как и тогда, когда Ариман поручил ему охранять его… как давно? Он услышал кашель и тяжелое втягивание воздуха, но все равно не стал оглядываться.
Сколько времени миновало с тех пор, как он в последний раз слышал шум или шевелился, кроме как для того, чтобы дышать? Он не знал. Его это и не заботило.
— Помоги мне, Кадин, — произнес Ариман. Кадин, наконец, повернулся и увидел в открытой двери Аримана, державшегося за косяк. Его доспехи имели глянцевый отблеск, словно пламя отполировало их до маслянистого сверкания. В углублениях пластин брони скопилась наледь. Через открытую дверь Кадин заметил подпалины на полу и стенах. Только перед черным камнем гроба оставался единственный круг ничем не отмеченного металла. С потолка скапывала вода от начавшей подтаивать изморози. Кадину показалось, будто подпалины на стенах остались от взмахов огромных крыльев из жара.
Ариман смотрел на Кадина, его глаза будто запали в череп, кожа плотно обтягивала лицевые кости. Кадин увидел, как на губе колдуна появилась капля крови, которая затем увеличилась и стекла по подбородку.
Ариман сделал медленный вдох, и Кадин услышал в нем дребезжание и влажный хрип.
— Кадин, — снова сказал Ариман и начал соскальзывать по дверному косяку. Кадин потянулся и поршневой рукой поймал его за предплечье. Механическая конечность дернулась, едва коснувшись колдуна — ощущение привело его в замешательство, но воин не подал виду. Медленно, он поднял Аримана обратно на ноги.