Череп императора
Шрифт:
— Кому же это, интересно, я их передам?
— Да кому угодно! Социальщики вон целым отделом ни хрена не делают, им и отдайте. Они еще и спасибо скажут. Поймите — мне работать нужно.
— Социальщики заняты. Они освещают работу нового городского правительства. Вы же в курсе — сейчас эта тема главная в городе.
— Ну тогда не знаю!.. Что — вообще некому их передать?
— Некому! — отрезал Виктор Константинович. — Я думал было их Осокину передать, но мне тут сообщили… В общем, кроме вас, некому.
—
— Илья Юрьевич, — сухим административным тоном, так, чтобы сразу было понятно: лирические отступления закончились, сказал редактор. — Вы знаете, что наша газета — член Европейской газетной федерации. А это не только права, но и обязанности. Когда в прошлом году федерация поставила нам два новых сканера и компьютер, вы, между прочим, громче всех радовались. Так что это вопрос решенный. Они пробудут здесь всего неделю. От ежедневных обзоров я вас освобождаю, на летучки можете не ходить. Больше, извините, помочь ничем не могу.
По его лицу было видно — разговор действительно окончен. Черт бы побрал всех редакторов на свете. Выходя из кабинета, я почти по-хамски хлопнул дверью.
Чертовы ирландцы все еще стояли в коридоре. Не глядя на них, я вытащил пачку «Лаки Страйк» и воткнул одну сигарету себе в зубы. Длинный небритый парень в кожаной куртке (как там его зовут? Брайан?) поднес мне зажигалку.
— Thank you [6], — буркнул я.
— Можешь говорить по-русски, — улыбнулся он. — Мы все учили ваш язык.
И на том спасибо. Знать бы еще, о чем с вами, ненаглядными, на этом языке разговаривать.
— Значит, вы у нас из Ирландии, — задумчиво проговорил я, делая вид, что мне интересен их ответ.
— Да, — кивнул Брайан, — мы из Ирландии.
— А к нам, значит, приехали на неделю?
— Да. На неделю.
До меня стало окончательно доходить: о том, чтобы поработать, в ближайшие семь дней можно даже и не мечтать.
— Да-а, блин, — все так же задумчиво сказал я.
— Нет, не Dublin [7]. Мы из Cork-city, — на полном серьезе принялся объяснять он. — Дублин — это столица, а Корк — второй по величине город Ирландии. Как у вас — есть Москва и есть Петербург.
Я не стал объяснять ему, что именно имел в виду, и мы помолчали.
— И давно вы приехали? — наконец нашелся я.
— Сегодня с утра. В восемь тридцать.
— Ага. — Я выбросил докуренную сигарету и вытащил из пачки новую. — А где остановились?
— В гостинице для иностранцев. У станции метро… э-э… — он заглянул в бумажку, пришпиленную к связке ключей, — у станции метро «Площадь Мужества». Она называется гостиница «Студенческая».
Мы опять помолчали. Все четверо смотрели на меня и словно чего-то ждали. Ситуация становилась не просто
В общем, оглядев их еще раз, я глубоко затянулся и спросил напрямую:
— Хотите пива?
Парни облегченно заулыбались.
— Вообще-то неплохо бы, — энергично закивал Брайан. — Куда пойдем?
Мы спустились в буфет. Ладно, подумал я про себя. Вляпался-то я, конечно, вляпался, но могло бы быть и хуже. Редактор мог бы подсунуть мне старых зануд, ни слова не понимающих по-русски… По крайней мере теперь у меня всегда будет уважительная причина отвертеться от безрадостной газетной текучки. Избавиться от них мне, похоже, не удастся в любом случае. Так что можно расслабиться и получать удовольствие. Хотя бы от рассматривания аппетитной ирландской гостьи. Да и по-русски они вроде говорят очень недурно. Не придется ломать язык о правила английской грамматики.
— У вас журналисты много пьют? — спросил Брайан, когда мы забрали свое пиво и расположились за столиком.
— Порядочно, — сказал я, подумав.
— У нас тоже. В Ирландии журналисты — самая пьющая категория населения.
— Приятно слышать, что мы не одиноки.
— В прошлом году в Корке был устроен beer-marathon. В смысле марафон по пиву. Команды разных профессий бежали через весь город и в каждом баре выпивали по кружке «Гиннесса». До финиша добежали только портовые докеры и журналисты. Но журналисты были все-таки первыми.
— Я горжусь вами, — сказал я.
— У вас очень светлое пиво. Темных сортов, таких как «Гиннесс» или «Финн», нет.
— Я не люблю темные сорта, — сказал я.
— Да, если пить много черного пива, с утра будет сильный «бодун», — улыбнулся Брайан, явно гордый тем, что знает такое редкое русское слово.
— А вы неплохо говорите по-русски, — сказал я.
— У нас в Корк стейт юниверсити есть кафедра славистики, — сказал Брайан. — Я учился там факультативно. Меня очень интересовали труды ваших революционеров, и я решил выучить язык. Мартин учил русский в колледже, Шон тоже. А Деирдре вообще по образованию славист. Готовится стать большим знатоком вашей страны. Да, Дебби?
Брайан с невинным видом поднял брови, и все трое парней почему-то весело загоготали.
Так, подумал я, неплохо бы все-таки запомнить, как их зовут. Длинноволосый Брайан, мрачный Мартин, тихоня Шон. Брайан, Мартин, Шон… Шон, Мартин, Брайан. И девушка по имени Деирдре. Ее-то я запомнил сразу.
— Странное имя Деирдре, — сказал я, повернувшись к ней.
— Ты можешь звать меня Дебби, — сказала девушка.
У нее была странная манера не произносить, а словно бы цедить слова буква за буквой. Получалось очень чувственно.