Череп императора
Шрифт:
— Этот парень играет, как механизм. Ни единой ошибки.
— Я долго тренировал свои руки, — сказал сияющий, как начищенная пуговица, Мартин и в доказательство вытянул руки. У него были пальцы пианиста, тонкие запястья, мускулистые предплечья. Отчего-то я вспомнил, как вчера, в туннеле, когда зажегся свет, он стоял почти в такой же позе, как сейчас. Слегка наклонившись, выставив руки вперед. Вот только джинсы у него были густо заляпаны свежей черной кровью.
— О чем вы тут шепчетесь? —
— О Шоне, — сказал я.
— Бедняга Шон, — не переставая улыбаться, бросил Мартин.
— Вы пытаетесь за парой кружек пива угадать, кто из нас троих его убил? — спросила Дебби.
— Нет, просто разговариваем. Не высказываем ни единого подозрения, — грустно улыбнулся Брайан.
— А я бы высказала пару подозрений. Как ты считаешь, Мартин, кто мог убить Шона?
— Понятия не имею.
— Ты, похоже, вообще не думаешь об этом?
— Нет, — покачал головой Мартин. — Меня это не касается.
— Как это не касается? — не унималась Дебби.
— Не заводись. Проиграла, а теперь злишься.
— При чем здесь «проиграла»? Как может не касаться смерть человека?
— Мы все когда-нибудь умрем.
— Это демагогия! Ты играешь, как машина, ты говоришь, как машина… Тебе что — вообще не жалко Шона?
— Жалко не жалко — какая разница? Шона убили. Кто? Я не знаю. С нами был этот… как его?.. русский капитан… Он пусть и расследует.
— Мартин! — укоризненно покачал головой Брайан.
— А что такого? До вчерашнего утра я этого парня вообще не знал. Конечно, очень неприятно, что все так получилось, но у меня в этом городе есть определенная программа. И я просто обязан ее выполнить. За мою поездку платит, между прочим, мой журнал. Я обещал редактору привезти несколько материалов. Так что я лично продолжаю работать. У меня времени рыдать нет. Все эмоции — после того, как работа закончится. Надеюсь, этот инцидент не помешает мне ее закончить.
— Инцидент? — Дебби, судя по всему, разозлилась не на шутку. — Убийство человека ты называешь инцидентом? Как ты можешь думать о работе, когда вчера тебя по самую задницу забрызгало его кровью?! Ты ведь стоял к нему ближе всех остальных — ведь так?
— Ну допустим… Что из этого?
— Как что?! Ты ведь соврал вчера капитану, когда сказал, что стоял спереди от Шона. Ты стоял сзади, я же чувствовала, как ты прошел мимо меня вперед уже после того, как Шон упал на рельсы!
Мартин давно перестал улыбаться. Разговор получался совсем не шуточным.
— Да, вчера я действительно сказал капитану неправду. А что ты хотела, чтобы я сказал? Что я был единственным, кто стоял сзади от него? Меня бы прямо
— Что ты заладил — «работать», «работать»? Ты можешь думать хоть о чем-нибудь, кроме своей fucking работы?!
— Ты бы лучше подумала о себе! Что бы ты сказала этому капитану на моем месте?! Если вместо того, чтобы залезать в койки к русским парням, ты бы поехала в русскую тюрьму, а?! Уж там-то ты написала бы действительно сенсационную книгу! Опыта бы хватило!
Какую-то секунду мне казалось, что вот сейчас Дебби его ударит. Но она не ударила. Она швырнула кий на стол, развернулась, взмахнув рыжим хвостом, и, ногой распахнув дверь в зал, вышла из бильярдной.
Брайан кивнул мне: «Иди за ней», — и принялся что-то по-английски втолковывать Мартину.
Я купил два бокала вожделенной «Балтики», отыскал Дебби за дальним угловым столиком и поставил один бокал перед ней.
Минут пять мы сидели молча.
— Дай сигарету, — наконец сказала она.
Мы закурили, и она залпом отхлебнула сразу полбокала пива.
— Bloody bastard! Ублюдок! — произнесла она. — Ненавижу мужчин.
— А как ты относишься к нашему, российскому пиву?
— Пиво как пиво. У нас в Ирландии и получше есть. Мы поболтали о том о сем, и минут через десять она, похоже, немного оттаяла.
— Какие планы на вечер? — спросил я.
— Никаких особенных.
— Пойдем куда-нибудь?
— Да уж наверное. Не торчать же весь вечер в этом «Флибустьере».
— Тебе здесь не нравится?
— Не то чтобы мне не нравилось. Но уж больно похоже на то, чем я каждый день занималась в Ирландии. Как будто никуда и не уезжала… Хочется чего-нибудь спешиал русского. Предложи чего-нибудь, я с радостью соглашусь.
— Спешиал русского? Смотря что ты имеешь в виду.
— Ну, не знаю… Как проводят время ваши модные молодые люди?
— По-разному вообще-то проводят. В рестораны ходят… В клубы…
— Пойдем и мы в клуб. Только пусть это будет не так, как здесь. Давай сходим в типичный петербургский найт-клаб.
Я посмотрел на часы.
— Типичный петербургский? Хорошо. Клуб так клуб, что-нибудь придумаю. Только, знаешь, до этого мне нужно будет сделать одно важное дело. Давай встретимся… ну, например, в десять вечера. И возьми ребят с собой. Ладно?
— Ладно…
— Не ссорьтесь. Чего вам ругаться?
— Посмотрим, — кинула, похоже, совсем успокоившаяся Дебби.
«Интересно, — думал я, пробираясь к выходу между столиками, — а зачем Мартину потребовалось заходить по другую сторону от упавшего Шона, если до того, как зажегся свет, он все равно не мог видеть, что тот убит?»