Череп Тимура
Шрифт:
Сделанное открытие не понравилось, но Тихон не подал виду, девушка и так достаточно напугана. Вместо этого он с удовольствием произнес в ночную темноту:
– Хорошо у вас. Уже ноябрь, а все еще тепло.
– Это Ташкент, – отозвалась Тамара.
Прежде чем закрыть раму, Заколов убедился, что двор не проходной и случайный человек сюда не забредет. Он задернул шторы, оставив лишь узкий зазор посередине, и включил свет.
– С чего предполагаешь начать поиски? – спросил Тихон, стоя боком к окну в центре комнаты.
– Заколов, я думала,
– Хм-м. Информации маловато. Я хотел бы поговорить с Маликом Касымовым, мне нужен хоть какой-то намек. Встречу можно устроить?
– Попробую. Хотя будет трудно. После истории со статьей к нему тоже приходили. Он замкнулся и все отрицает. Я ему сейчас позвоню. – Тамара схватила телефонную трубку, набрала номер, но после двух гудков ее пальцы нажали отбой. Трубка вернулась в желобок на пластмассовый рычаг. – Знаешь, давай к нему с утра без звонка нагрянем. Тогда он не сможет отказать.
– Касымов встает рано?
– Да. Встречу он мне назначал утром.
– Вот и отлично. Как только проснемся – сразу к нему.
– Думаешь, он мне не все рассказал?
– К счастью для тебя, не все. – Тихон заметил, как на серую полоску между шторами наползло темное пятно. Он помрачнел. – Но все-таки достаточно много.
Последнюю фразу Заколов произнес тихо, мягко отступил и прижался к стене рядом с окном.
Тамара недоуменно надула губки. Тихон осторожно отодвинул штору и заметил кончик большого носа, прижимающийся к стеклу. Остальную часть лица закрывал серый капюшон. Таинственный наблюдатель вернулся. План Заколова сработал. Осталось выяснить, что за наглец их преследует?
Он сделал знак вошедшему Сашке Евтушенко, чтобы тот побеседовал с Тамарой. Евтушенко сразу понял друга, встал посередине комнаты и начал разглагольствовать об истории правления Тимура. Тихон присел и бесшумно выскользнул в прихожую. Тамара вздернула брови, намереваясь задать вопрос, но Евтушенко ее опередил:
– Я уверен, что загадку Тимура можно решить, не обращая внимания на сиюминутное. Достаточно тщательно изучить историю последних лет жизни эмира. Ты тоже так думаешь?
– Я?!
Заколов тем временем уже был на лестничной клетке. Он решил действовать стремительно.
Толкнув хлипкую дверь, Тихон выскочил из подъезда, развернулся и устремился к затаившемуся под окном человеку. Но тот, проявив чудеса проворности, в два прыжка исчез за углом здания. «Не уйдешь!» – подумал Тихон, набирая темп. Незнакомец, оказавшийся низкорослым крепышом в серой куртке-ветровке, пересек двор, юркнул в арку и свернул на улицу. В тишине раздавался звонкий топот его ног. «По прямой я тебя наверняка догоню. Не могут коротышки быстро бегать», – подбадривал себя Тихон, не на шутку разгоняясь.
На большой скорости он поравнялся с аркой. Хотел схватиться рукой за стенку, чтобы проворней развернуться, но увидел, как внизу путь перегородила высунувшаяся нога. Тщетная попытка перепрыгнуть неожиданное препятствие лишь усугубила ситуацию. Зацепившись
На несколько секунд он остался совершенно беззащитным перед хитрым противником.
9. Аверьянов-младший нападает на след
Офицер госбезопасности Григорий Аверьянов-младший еще долго с содроганием вспоминал липкий позорный страх, охвативший его в первую неделю после смерти отца. Он был отстранен от службы, сидел дома и дергался от каждого телефонного звонка и шума автомобиля, затормозившего у подъезда. Тело отца он вместе с матерью увидел только на похоронах. Гроб привезли прямо на кладбище четыре сотрудника КГБ в штатском. Кроме них, сосредоточенно фиксирующих процедуру погребения, и пожилой пары притихших родственников, никто из знакомых и сослуживцев генерала на похороны не приехал.
Глядя на свежий холмик сырой земли, Григорий Аверьянов в который раз вспоминал последний разговор с отцом перед расставанием в Кремле…
– Если я не вернусь, знай, это из-за гнусной подлости Ефремова в Самарканде. В сорок четвертом году мы вдвоем выполняли там секретное поручение. Я расслабился, он воспользовался этим и жестоко обманул меня.
Аверьянов-младший вопросительно посмотрел на подавленного отца.
– Мы привезли из Москвы череп Тамерлана.
– Того самого? – удивился старший лейтенант.
– Вот именно. Самого жестокого завоевателя! Это было поручение Сталина. А Ефремов, сука, обвел меня вокруг пальца! – Генерал в сердцах стукнул кулаком по приборной панели «Волги».
– Но в чем он тебя обманул?
– Он подсунул в гробницу муляж, а настоящий череп спрятал в неизвестном месте.
– Так что же ты раньше ученого не тряхнул?
– Я был уверен, что все в порядке. И только сегодня, когда череп понадобился нашей партии… Эх! Только бы дали время.
Генерал вышел из автомобиля и направился в приемную генсека. Аверьянов-младший проводил взглядом сгорбленную фигуру отца. Больше живым он его не видел.
… Там же на кладбище старший лейтенант госбезопасности поклялся, что непременно найдет череп правителя Азии Тимура, докажет предательский умысел профессора-вредителя и восстановит честь отца-генерала.
Вскоре после похорон Аверьянова-младшего вызвали на службу. Начальник в приватной беседе сообщил, что добровольный уход из жизни в высших кругах уважают, поэтому дело отца закрыто. Георгий должен оформить вынужденный простой как очередной отпуск и вернуться на службу. Коллеги вновь как ни в чем не бывало стали здороваться с Аверьяновым и тактично, а может, предусмотрительно, о происшедшем не напоминали. Бурная история Лубянки знавала и не такие трагедии. К тому же обстановка в мире разрядилась, конфликт с советскими ракетами на Кубе был улажен, и журналисты-международники стали поговаривать о потеплении советско-американских отношений.