Черепаха Киргала
Шрифт:
— Итак, купец Мурсий из Лантара обвиняет бродячего целителя Вилта в том, что он не обеспечил должного лечения истца за соответствующее вознаграждение. Судья задумчиво пожевал нижнюю губу, и спросил:
— Вы признаете правильность изложенного дела? Мурсий и коротышка громко подтвердили, что суть спора изложена верно.
— Да поможет нам Анфир установить истину, а Сарис — принять справедливое решение в этом деле! Произнеся традиционную фразу, судья приступил к слушанию сторон. Первым выступил купец. Он рассказал о драке в трактире, назвав коротышку ее зачинщиком.
Вилт возмущенным голосом заявил, что купец все переврал. Драку в трактире устроил он сам. Это могут подтвердить трое свидетелей, — лекарь кивнул в сторону друзей. А его средство несовместимо с вином. Об этом он предупредил неблагодарного больного. Мурсий взвился от злости и заорал, что ни о чем подобном он ему не говорил. Судья нахмурился. Затем что-то сказал писцу и тот ушел. Вернулся он с седовласым целителем, на шее которого горел зеленым огоньком маленький радужный камень в клюве орла.
— Что за лекарство ты дал истцу? — обратился судебный целитель к Вилту. Тот на миг замялся и ответил:
— Отвар из шиповника и заячьей травы. У него было сотрясение головы и к тому же он становится буйным, когда переберет вина. Мурсий побагровел, но закрыл рот. Целитель, бросив взгляд на красного как рак истца, понимающе улыбнулся и зашептал что-то на ухо судье. Последний кивнул и стал перелистывать страницы судебника, очевидно, приняв решение. Потом огласил свое решение:
— Лантарский королевский суд признает бродячего лекаря Вилта виновным в сокрытии от больного сведений об истинном составе лекарства и правильном его употреблении. Учитывая отсутствие серьезных последствий для здоровья больного, суд приговаривает ответчика к штрафу в сто пятьдесят уртов в пользу королевской казны. Также он должен возместить пострадавшему купцу Мурсию из Лантара стоимость его лечения в двухкратном размере, то есть двадцать медяков. Вилт, отведя взгляд от тупого судьи, понял, что спорить с ним бесполезно. Подошедшие сзади Мерги и Тейрам без слов протянули ему свою долю награды. Лекарь коротко поблагодарил их и пошел с ликующим купцом к стойке судейского казначея.
— Ну, что, чья задница приносит неудачу? — глумясь, спросил Мурсий сапожника, получая причитающиеся ему деньги из рук казначея. — На той проклятой дороге вы остались без своего имущества, а сегодня потеряли последние медяки. Так и быть, дам вам по монетке, если попросите у меня прощения. Я сегодня добрый!
— И при всех неприятностях поблизости была твоя задница, — сузил глаза Мерги. — Проваливай, иначе и меня сегодня будут судить за избиение наглых поганцев. Тейрам на всякий случай положил свою руку на плечо Вилта, опасаясь необдуманных действий с его стороны. Но лекарь лишь наградил неблагодарного пациента злым взглядом и парой ругательств.
— Ха-ха! — презрительно рассмеялся Мурсий. — Вам, голодранцам, надо теперь думать о куске хлеба, а не о разных глупостях. Если бы я захотел,
— Этот подонок лишил нас почти всей награды! — констатировал Вилт, чувствуя себя ответственным за произошедшее. Остальные предпочли промолчать.
— Ладно, моя шутка с бараникой оказалась не такой безобидной, — признал коротышка. — Хотя он ее и заслужил.
— Не бери в голову! — мрачно произнес сапожник. — Просто, похоже, Киргал и впрямь решил поиздеваться над нами. Сначала ограбление, потом убийство жреца, а теперь у нас отобрали эту жалкую награду.
— Айто точно напомнит нашему недомерку, что над богами лучше не смеяться, — сказал расстроенно Хемилон. — А этот выродок Мурсий, … — астролог запнулся, подбирая подходящеее проклятие, — чтобы … ему всю жизнь блевать от вина. Тейрам рассмеялся, снимая напряжение. Друзья присоединились к нему, и поспешили выйти на улицу, заметив направившегося к ним стражника.
— Итак, у нас осталось двадцать уртов, — Хемилон побренчал своим кошелем. — Делим их поровну. Он раздал товарищам по пять монет.
— Вся надежда на Силара, — Мерги погладил свою лысину. — Если и он решит не связываться с нами, то придется придумывать, чем нам заняться дальше. Не можем же мы вечно жить за счет Айто! Он не так много зарабатывает, как старается показать нам. Содержать четверых мужиков ему весьма накладно, хоть он этого и не показывает.
— Да-а, — протянул смущенно Тейрам, — неудобно.
— Значит так, — решил Мерги, — с этого дня готовить ужин будет теперь Вилт. Ему будет это легче всего, все-таки за годы целительства он лучше всех из нас научился готовить. Да и в травах толк знает. Тейрам будет ходить на рынок за провизией, — продолжил раздавать работу сапожник. — Хемилон начнет учить Пимма грамоте: Айто будет рад. Астролог, представив, сколько ему придется затратить терпения и труда, чтобы невнимательный сорванец выучил семьдесят три слоговых знака бератского письма, тихо застонал. Реакция Вилта была менее бурной. Чувствуя за собой вину перед друзьями и кошельком Айто, он смирился с обязанностями повара. Пращник и вовсе принял как должное слова лысого друга. Лучше он будет ходить с продуктовой корзиной, чем просто сидеть на шее у старого торговца.
— Тейрам, думаю, вручать подарок лучше тебе, — промолвил сапожник, открывая ворота дома. — Пращник кивнул. Из дома доносился старческий голос Айто, громко отчитывающего своего шкодливого внука. Войдя в дом, они увидели уже знакомую картину: Айто, режущего траву к ужину и Пимма, стоящего в углу.
— Твое баловство сведет меня скоро в могилу! — услышали друзья внушение торговца. — Но будь уверен, перед этим я постараюсь вбить в твою голову трудолюбие и законопослушание. А хорошая порка поможет тебе это быстрее усвоить. Я уже сыт по горло твоими проделками!