Черепаховый суп
Шрифт:
А потом все кончилось: боль ушла, ушла мгновенно, и я, открыв глаза, увидел перед собой знакомое лицо Сабжа.
– Все, – устало сказал он.– Если пообещаешь, что не перегрызешь мне глотку, мы тебя развяжем.
– После того, что он тут орал, я бы подержала его так еще пару часов, – откуда-то сбоку сказала Буги.
– Развязывайте, – ответил я. – У меня такое ощущение, что я побывал в аду и выполз оттуда с полными штанами говна.
– Насчет ада не знаю, а вот обосрался ты точно, – кивнул Сабж. – Но это нормально, так происходит со всеми моими пациентами, так что расслабься. Тебя что, никогда Проводники не лечили?
– Нет, никогда. – Буги уже отвязала шнурки,
– Что-то у тебя с реакцией, брат, – недовольно проговорила Буги, отвязывая мои ноги, – раньше ты бы не дал этому ублюдку уйти. И достать себя так легко не позволил бы.
Я медленно встал. Волна вони, разбуженная движением, чуть не вызвала рвоту.
– Я два года пиздился только с местечковой гопотой, – пожав плечами, ответил я, – немудрено. Мне надо помыться.
– В баке полно воды, – кивнул Сабж.
– Смотри, чтоб эти два года не обошлись нам с Сабжем слишком дорого, – все так же хмуро сказала Буги.
Она смотрела на меня с откровенным сомнением. Это, конечно, было обидно, но я понимал, что она права. Замедленная реакция сталкера могла подвести всю группу. Уверен, в тот момент Буги размышляла, не проще ли прервать трип и вернуться. Уверен, потому что и сам бы так думал на ее месте. В тот момент трещина между нами стала еще чуть больше за счет пары метров презрения молодого профессионального бойца к стремительно сдающему позиции старому. Но я не позволил себе об этом думать. Я повернулся к Буги и Сабжу спиной, разделся и долго и старательно отмывался от блевотины, кала, мочи, крови и всего того, что выплеснул мой организм в процессе очищения.
Когда я закончил, Буги и Сабж уже доедали свои порции, сидя у небольшого костерка. Моя, на бумажной тарелке, лежала на камне.
– Выходим завтра утром, – сказала мне Буги, – поешь и постарайся сегодня выспаться, чтобы окончательно привести себя в порядок.
– Я могу идти, Буги. Я в порядке.
– Нет, ты не в порядке, Макс, и я не хочу рисковать. Если бы я знала, что ты настолько сдал, я бы не согласилась идти в трип с тобой. Так что отдыхай и постарайся не подвести нас снова. К тому же Сабжу надо восстановить силы. Если погода завтра будет лучше, попробуем идти быстрее.
35. И на том спасибо
Погода, капризная в этих местах, как нигде больше на всем планетарном диске, сменила гнев на милость, и весь следующий день стояла пасмурная и неприветливая. Для нас это было то что надо. Небо, укутанное в низкие, стремительно темнеющие дождевые облака, готовые в любую минуту превратиться в тучи; внезапно затихшие заросли за бетонными плитами, укрывающими Пятую магистраль (раньше, до войны – наоборот, бетонные плиты прятали мир от выхлопных газов, которые переполняли магистраль); редкие, но стремительные, сбивающие дыхание порывы ветра...
– Сколько до ближайшей Нулевой, Сабж? – спросила Буги, поудобнее перехватывая дробовик-камнемет.
– Двенадцать километров, – прикрыв глаза, ответил Сабж. – Она как раз на выходе с Пятой.
– Пробежимся, мальчики?
И мы побежали, уже в который раз за этот трип. Бежалось легко, даже тогда, когда ветер вдруг начинал бить прямо в морду.
Дождь, злой и стремительный, прошелся над магистралью узким лезвием и унесся куда-то в сторону границы. Он продолжался не дольше десяти минут, но за это время ущелье магистрали превратилось в грязную канаву. Многочисленные ручьи сбегали со склонов
– Вот доберемся до Нхаба-Уо, и я покажу вам одно занятное местечко, – пообещал Сабж.
– Давай сначала доберемся, – ответила Буги. Все это время она была напряжена куда больше обычного, и я понимал, почему: она больше не доверяла моей реакции и решила, что может надеяться только на себя и на Проводника.
Сильный ветер разогнал облака, небо мгновенно очистилось и снова налилось раскаленной сталью. Солнце начало припекать, высушивая грязь под ногами и нашу одежду. Возвращалось пекло.
Когда до Нулевой оставалось не больше получаса, Сабж остановил нас.
– Похоже, впереди проблема. Еще одна стая серых ублюдков. И их гораздо больше, чем вчера.
– Обойти сможем? – спросила Буги и бросила на меня короткий взгляд. Я притворился, что ничего не заметил.
– Только если уберемся с магистрали. Но там не лучше, ты же в курсе: вокруг городов постоянно до хрена всего болтается.
Это была правда. Никто не знал, почему, но лесных тварей тянуло к руинам, хотя в города входили немногие. Впрочем, там и своих обитателей хватало. В результате пригороды всегда напоминали муравейник. Так что сомневаться не приходилось: на подходах к Нхаба-Уо у нас будут проблемы. Пробиваться пришлось бы наверняка, как и любой группе на нашем месте. Вот только Буги уже не была уверена в полноценности нашей группы.
– Буги, – я постарался говорить ровно, и это, черт побери, было не так легко, – все будет нормально, я справлюсь.
– Не уверена. – Она покачала головой. – Прости, Макс, но если что-то пойдет не так, ты подставишь не только себя.
– Я в курсе. Будем прорываться. Иначе все равно не пройти.
– Это точно, – кивнул Сабж. – А Нулевая нам нужна. Мне надо отдохнуть перед городом, там всегда сложнее ориентироваться, мешает бетон. Да и пожрать не мешало бы.
– О’кей. Макс, готовь гранаты.
Мы вытащили из мешков игрушки Моргана-младшего и начали продвигаться дальше. Прятаться и соблюдать тишину было бесполезно, у серых ублюдков тонкий слух, отлично развитое обоняние и прекрасное зрение. Подойти к ним незаметно можно, только если стая дерется из-за добычи.
Они ждали нас сразу за поворотом. Впереди стоял огромный самец с порванными ушами и покрытой многочисленными шрамами мордой. Это был настоящий боец, не раз доказавший свое право править самками. Кроме него, в стае было еще трое самцов – но еще недостаточно взрослых, чтобы бросить вызов старику-вожаку и либо победить его в кровавой схватке, либо проиграть и покинуть стаю. Последнее случается нечасто, поэтому так мало самцов серых ублюдков. Как правило, из выводка остается только один, который и становится во главе стаи. Но даже те, кто выживает в схватке с вожаком и сбегает, вынуждены со временем снова драться. Неважно, будет ли это та же самая стая или нет, рано или поздно стремление к себе подобным и необходимость продолжения рода бросят изгнанника в драку. Он либо победит, либо проиграет, и тогда самки сожрут труп неудачника. Каннибализм у серых ублюдков – обыденное дело. Они сами добивают тяжело раненных или больных сородичей, не способных быстро передвигаться и быть полезными на охоте. Слабых, старых, неопасных особей в стаях серых ублюдков не бывает. Чувствуя приближение старости и немощи, они сами бросаются в драку (как правило, безнадежную), против молодых, быстрых и сильных сородичей.