Через двадцать лет
Шрифт:
– Чёрт, рёбра, похоже, сломаны… Или нет, скорее треснули…, - прошептал он, повторно отключаясь.
– Ваш друг – врач? – удивился доктор, сидевший рядом и занятый пострадавшим.
– Бывший, неоконченный, - пояснил Алекс, не сводя глаз с Дэна, - больше никаких дежа вю, надеюсь, ты слышишь меня…
А потом были длинные коридоры и долгое ожидание. Центральный госпиталь Эйвери-маунтин – здание, по сложности уступающее разве только аэропорту – сиял и шумел
Мимо сновали пациенты и врачи, многочисленные, непонятные. Чёрно-бело-разноцветные. Завершив, наконец, диалог, режиссёр вернулся на место, сев рядом с девушкой и теребя пустой стаканчик.
– Не делайте так.
– Да будет вам… А? «Не делайте» как? – сбитая с толку, спросила Эрика. Алекс одним точным попаданием услал стаканчик в мусорное ведро, глядя хмуро и измученно.
– Не терзайте себя, вы не виноваты. Если на то пошло, затея изначально была не ваша.
– Дэн тоже не виноват, - девушка машинально заступилась за любимого, - эй, минутку! Я думала вслух?
– Нет, но у вас на лице всё написано.
Эрика терпеть не могла, когда люди строят из себя медиумов и пытаются произвести впечатление. Но странно, с Алексом эта нетерпимость не срабатывала – наоборот, его сложность напоминала вполне достойный ключик для чужих сложностей.
Двое врачей прошли мимо, обсуждая чью-то медицинскую карту.
– С ним всё будет в порядке, правда? – с дрожью в голосе спросила девушка. Левой рукой Алекс потянулся через подлокотник, накрывая её ладонь своей, переплетая пальцы.
– Всё будет хорошо. Просто не может быть иначе.
Коронная фраза, сказанная нетерпящим возражений тоном… Вновь повернувшись друг к другу, они встретились глазами, и Эрика впервые ощутила тепло под кожей.
– Алекс, - начала она почти минуту спустя, - там, в театре… Вы пошли его искать, верно? Вы знали, что что-то произошло?
Мужчина, освободив руку, достал из кармана два телефона - свой, разрядившийся, и Дэна, с расколотым экраном.
– Он позвонил мне, спрашивая нечто про саспенс, и кто оставался в театре, кроме нас. Всё произошло так быстро… Его крик до сих пор у меня в ушах стоит, - Алекс щёлкнул пальцем по разбитому экрану, - а в мозгу засели
Пауза.
– Я не знаю, что там произошло, оно всё на бред похоже. Вам кто-нибудь попался по пути? Может, в коридорах, на лестницах… Вспомните.
– Нет, - решительно сказала Эрика, - простите, тут от меня мало толку. Хотя я вертела головой во все стороны, рассматривая детали, людей мы не встретили. Охрана сидела на первом этаже, а мы, в основном, крутились на втором и третьем… Вы же сами не думаете, что это бред?
Поднявшись с места, она прошла к автомату, оплачивая ещё две порции кофе и возвращаясь с новыми стаканчиками.
– Держите, мой черёд угощать.
– Спасибо, - глаза Алекса слипались, и Эрика была уверена, что выглядит не лучше: помятая, сонная, взвинченная. Но спать было нельзя – не теперь, когда они сидели здесь и ждали, - я не думаю, что это бред, но боюсь думать иначе. Если предположить, что кто-то сидел за электроникой, кто-то намеренно выжидал, пока вы там гудели, а потом подстроил падение…
– Если всё именно так, как вы говорите, - продолжила девушка, - вы же не оставите ситуацию?
Алекс сделал большой глоток кофе, не замечая вкуса.
– Завтра утром… Простите, уже сегодня утром приедет полиция – я предупредил охрану, чтобы никто не расходился. Ваши показания тоже понадобятся, кстати.
– Я буду там, - уверила девушка, - утро обещает стать паршивым, но я буду там.
– Оно для всех нас паршивое, Эрика. А впрочем, сейчас-то и выясним, - режиссёр указал на худенькую китаянку с непроизносимо прыгучим именем, шедшую в их сторону. Одетая в белый халат, она скорее напоминала кондитера или косметолога, а не опытного врача.
– Вашему другу чрезвычайно повезло, - заговорила женщина, - перелом левой руки простой, без осложнений. Лёгкое сотрясение, два треснувших ребра, ушибы и ссадины…
– Это теперь называется «повезло»? – Эрика удивлённо уставилась на врача.
– Конечно, - не дрогнула та, - вы подумайте, какая была высота, и что могло произойти. Летальный исход нельзя было исключать, а так… Ни позвоночник, ни ноги не пострадали, внутренние органы не задеты. Мистера Спаркса спасла куртка и, как мне показалось, некоторое умение падать профессионально.
– Вам не показалось, - излом между бровей Алекса неожиданно исчез – впервые за ночь, - скажите, мы можем его навестить?
– Завтра, - улыбнулась врач, - часов с десяти – в любое время, сегодня он уже спит. Да и вам двоим не мешало бы отдохнуть – выглядите так, словно вот-вот свалитесь.
Эрика посмотрела на недопитый кофе и на друга, в чьих глазах застыло невыразимое облегчение. Дела, выходит, не плохи?
– Идите домой, - прозвучало опять, - всё обязательно будет хорошо.