Через две недельки – жарить!

Броский Александр

Через час, утешившись дынькой за завтраком, но все еще в некотором унынии, я снова сидел в конференц-зале и слушал утреннюю лекцию о «расширении рамок». Тут потребуются некоторые пояснения.

Согласно Маэстро, главным принципом жарки была игра:

– Серьезный, «взрослый» человек не способен соблазнять. Его грызет совесть, страх перед осуждением или осмеянием, боязнь ошибиться. Самец не таков. «Это все легко! Это все несерьезно!» – говорит он всем своим поведением и этим расслабляет женщину, которая отдается ему, даже если по своим (а на самом деле, общественным) стандартам делать этого не должна. Но невозможно играть, если

ты закомплексован и стянут различными правилами и рамками. Поэтому первоочередная задача начинающего – научиться эти рамки расширять. А перед тем как браться за чужие рамки, обязательно надо расширить их себе. Вот этим вы сегодня и будете заниматься.

Тут я вспомнил, что в книге Маэстро был список упражнений по расширению на несколько страниц. Когда-то эти упражнения так сильно меня взволновали, что я поспешил пролистать их побыстрее, особо не вчитываясь. И вот теперь Маэстро просил нас самих придумать для себя такие же упражнения, обосновав это тем, что «в любой ситуации мы должны учиться быть авторами, а не жертвами, творить, а не копировать».

Мы снова разбились на группы, объединившись с соседями по стульям. Остальные «пацаки» сегодня были разбросаны по залу, и я оказался окружен новыми людьми. Один из них, упитанный азиат по имени Алишер, вынул из кармана список, который сохранил с прошлого тренинга, и, лукаво прищурившись, начал его зачитывать:

– В кафе поесть с чужой тарелки. Ходить по улице со вставшим членом. Переползти проезжую дорогу на четвереньках.

Я испытал прилив вдохновения:

– Помочиться на тротуар!

Крепкий молодой парень, который сидел напротив и выглядел на первый взгляд адекватно, неожиданно возразил:

– Это мне рамки не расширит. Я в своем родном городе так регулярно делаю. Когда станет скучно, выйду на проезжую часть, со всех сторон машины несутся, а я спокойненько поливаю. Народу нравится, водители бибикают. Несколько раз в ментуру забирали, но не более того.

Когда у всех был готов список из десяти пунктов, Маэстро сказал:

– Теперь вперед, за работу! Как раз до обеда есть несколько часов. И пока каждый из команды по всему списку не пройдется, обедать нельзя!

Побродив по залу, я нашел всех «пацак», кроме Кеши. Решено было временно заменить его на Поливалкина, который пропустил прошлое занятие и собственной команды не имел. Также к нам присоединилась некая Надя – подруга Тани, высокая, немного сутулая девушка с кротким лицом.

Мы собрались на выходе из гостиницы. Дело шло к полудню, солнце кочегарило весьма изрядно. Прохожих было немного, а те, что были, передвигались еле-еле, как сонные насекомые. Проносившиеся мимо них прокатные квадроциклы нагоняли желтую пыль. От жары все немного плыло. Настроение от всей этой обстановки создавалось не игривое, а скорее ленивое.

Последней пришла Таня, с блокнотом, в котором были записаны упражнения.

– Давайте начнем с чего-нибудь попроще, для разогрева, – предложил я. Таня заглянула в блокнот.

– Ну вот, например: «переползти дорогу на четвереньках».

Мы дошли до светофора, дождались зеленого света и друг за другом начали становиться на четвереньки и ползти на другую сторону. Таня пошла первой, и мне показалось, что она как-то подозрительно быстро ползет. Сначала я подумал, что это она от смущения, чтобы побыстрее закончить, но, когда я сам встал на карачки, то сразу понял, что тут другое. Асфальт под моими ладонями был

горячим, как кипяток. Я начал перебирать конечностями так быстро, как только мог, и все равно мне казалось, что каждый раз я оставляю после себя кусочек кожи. Поднявшись с земли уже на другой стороне дороги, я хохотнул и отметил про себя: «Дикость, но что-то в этом есть. Чувствую, что рамки чуть-чуть расширились!» Тем временем все доползли, и Таня снова раскрыла блокнот:

– Далее: «ходить со вставшими членами».

– У меня вот так запросто на улице не встанет, – заявил беспредельщик Поливалкин.

– А что девушкам делать? – хихикнула Надя.

– Будем все имитировать, – уверенно сказала Таня. – Вон магазин, купим там инвентарь.

Скоро у всех в шортах появились новые предметы из магазина. Таня запихала себе между ног какую-то пластмассовую трубку с конфетами. Поливалкин – мягкую игрушку. Я ограничился обычной шариковой ручкой.

– И что теперь? Просто ходить туда-сюда? – простодушно спросила Надя.

– Нет, надо к людям подходить. Тогда польза будет!

Когда у Тани стоял «член», как сейчас, ее сложно было воспринимать серьезно, но говорила она, похоже, дело. В целом, ее рвение было для меня некстати. Моя утренняя хандра только разрослась, будущее казалось беспросветным, рамки упрямо сопротивлялись расширению. Не лучше ли отложить все на завтра? Я тайно начал склоняться к тому, чтобы сделать не десять упражнений, а, например, пять, и на том закончить. Первым шагом было избавиться от Тани, и я забросил удочку:

– А давайте разделимся? Так будет удобнее, зачем вшестером ходить. Валя, Вера и я, например, можем отщепиться.

Никто не возражал. Валя переписал список упражнений в телефон, две новые группы сделали друг другу «ку», и разошлись по разным сторонам дороги. Попутчиков я выбирал далеко не наобум: Вера явно была управляема, а Валя, по моим ощущениям, был философом и нестерпимого зуда деятельности я за ним не замечал. Я был уверен, что сумею их обоих морально разложить, но хотя бы несколько упражнений для очистки совести надо было сделать.

Я собрался с духом и зашел в неприметный ресторан у дороги. Он был почти пуст, только у задней стены сидели две девушки небольшого роста и средней привлекательности. На одной из них были шортики с флагом Соединенного Королевства. Я не всегда до конца понимал выражения Владыки, но рискну предположить, что это были те самые «английские хоббитцы». Я подошел к их столику и сказал:

– Хеллоу!

Они встретили меня приветливо, и пару минут мы разговаривали о посторонних вещах. Я не выдавал своих намерений, как настоящий изверг. Наконец, с уверенностью, которая удивила прежде всего меня самого, я покосился вниз и спросил:

– А не подскажете, что мне делать с моей «ситуацией»?

Они взглянули на мои выпяченные шорты и начали смеяться:

– Ну ты шутник!

Я вообще-то готовился к стакану воды в лицо, к удару под дых, к пощечинам, и немного растерялся от такого дружелюбия, не понимая, куда теперь выруливать. Еще пара секунд, смех сойдет на нет, и что потом? Не выдержав напряжения, я брякнул: «Ну что ж, пока!» и поспешил к выходу.

Вера засняла весь разговор на телефон, стоя неподалеку: Маэстро с утра пригрозил, что без видео зачета не будет. Сама она, будучи девушкой, упражнение с «членом» делать не хотела, и я поддержал ее: все-таки у нас тут был скорее цирк, а не сумасшедший дом.