Через поражения – к победе. Законы Дарвина в жизни и бизнесе
Шрифт:
После совершения ошибки наступает время, когда человеку хочется отыграться: Тарп выходит замуж за Боба Уо. Только много позже она смогла понять, что ею двигало в то время: «Боб и я потеряли ребенка. Брак позволил нам вновь утвердиться в нашей любви». Он продлился всего четыре года.
Через 30 лет Тарп уже научилась относиться к проигрышам спокойно. Конечно, она могла бы упорствовать в своем первоначальном видении «Выхода из игры» и обманывать себя тем, что нью-йоркским критикам спектакль понравится, а зрители полюбят его. Но вместо этого она смирилась с поражением и, не теряя времени и не жалея себя, стала завоевывать любовь критиков и зрителей.
Последней опасностью,
Один из вариантов такого процесса – смешение выигрышей и проигрышей. Так ребенок пытается съесть нелюбимую, но полезную еду, смешивая ее с более вкусной до тех пор, пока по вкусу она не станет и приемлемой, и неузнаваемой. Рассмотрим надежный инструмент офисной жизни, а точнее, жизни вообще: «сэндвич похвалы». Это когда критика располагается между двумя «слоями» похвалы: «Мне кажется, это прекрасная работа. Было бы здорово, если бы [здесь вы делаете важное замечание]… Но в целом, как я сказал, работа сделана прекрасно». Это хороший способ избежать отчуждения между вами и вашими сотрудниками, но между двумя похвалами критика может затеряться. Вы говорите: «Все прекрасно, но надо бы поправить…», – а я слышу, что в целом работа сделана нормально, и мне не хочется ничего переделывать.
Другой психологический процесс, также не дающий нам извлекать уроки из ошибок, – это восприятие наших неудач как успеха. Мы убеждаем себя в том, что все, сделанное нами, не так уж плохо и дело даже обернулось к лучшему. Твайла Тарп могла бы решить, что задуманное ею – художественно радикально и не предназначено для массового зрителя. Проигнорировав критику, она «согласилась бы» на то, что зрителей будет мало, но зато это будут настоящие зрители!
Насколько определяющей эта тенденция является для человеческого сознания, продемонстрировала группа исследователей, среди которых был психолог Дэниел Джилберт. Ученые предъявили участникам эксперимента шесть репродукций картин Клода Моне – с лилиями, зданием парламента на закате, стогами сена и др. – и попросили их дать оценку этим работам в зависимости от того, насколько они им нравятся. После этого участникам эксперимента как бы невзначай сообщили, что есть две «лишние» репродукции, и одну из них они могут взять с собой. Каждый раз выбирались репродукции, получившие среднюю оценку, – третья и четвертая в списке. И каждый раз участник эксперимента забирал репродукцию номер три, которая считалась более предпочтительной, чем репродукция номер четыре.
Некоторое время спустя испытуемых просили снова оценить набор из тех же шести репродукций, присвоив им номера от одного до шести. Оценки менялись. Репродукция, которую испытуемые брали с собой, получала более высокое место, а та, от которой они отказались, ставилась в самый конец списка. Как шутит Джилберт, «происходит синтез счастья – картина, которую я выбрал, намного лучше, чем я думал раньше! А та, которую я не взял, ерундовая». Мы систематически пересматриваем наше прежнее решение и считаем, что оно лучше, чем это есть на самом деле.
Это может прозвучать несколько неожиданно, но психологи отмечают и измеряют эту тенденцию уже полвека. Но самым удивительным является то, что участниками
Таковы три препятствия, которые не дают нам воспользоваться древней мудростью – учись на ошибках: отрицание, поскольку мы не можем отделить нашу ошибку от нашей самооценки; саморазрушительное поведение, поскольку, как игрок Франк или Твайла Тарп, когда она собралась замуж за Боба Уо, мы стараемся компенсировать проигрыш, и, наконец, видение мира через розовые очки, описанное Дэниелом Джилбертом и Ричардом Талером, когда мы воспринимаем наши прошлые ошибки как триумф или же смешиваем неудачи и успехи. Как же преодолеть все это?
3. «Ты же знаешь, что они правы»
Делать глупости, пытаясь «исправить прошлое», – это все равно что выходить замуж за человека только потому, что ты только что потеряла вашего общего ребенка. Но такое случается довольно часто. И это вполне по-человечески. Необычным как раз является то, что Тарп в автобиографии сумела проанализировать свои мотивы, извлечь из прошлого урок и стать еще сильнее.
Одним людям это удается лучше, чем другим. Арчи Кохран, кажется, ни разу ничего не сделал, не спросив себя, что будет, если он ошибется, и нет ли других путей, чтобы проверить правильность предпринимаемых действий. Другим нужно еще учиться задавать себе вопросы. Дэвид Петреус, когда был молодым офицером, отличался тем, что даже не мог подумать, что он ошибается.
Если мы, как Тарп или Петреус, обнаружим, что сомнение – это умение, которое необходимо осваивать, то что нам нужно делать? Джек Гэлвин приказал Петреусу критиковать его, что было полезно и само по себе и к тому же стало для Петреуса хорошим уроком. Позднее Петреус сам искал тех, кто был не согласен с его руководством по контрпартизанской войне. Но не всем нравился такой подход. Дональд Рамсфельд и сэр Джеймс Кросби подавляли несогласных, но они же потом из-за этого и страдали. Нам нужны разоблачители, потому что именно они предупреждают нас о «латентных ошибках», которые мы совершаем и которые только и ждут момента, чтобы наказать нас. Другими словами, всем нам нужна критика. И наш внутренний критик не всегда настроен к нам хорошо. Нам нужен кто-нибудь, кто способен примирить в нас две противоборствующие мысли: «Я не неудачник» и «Я совершил ошибку».
Нам необходимо то, что Твайла Тарп называет «проверочной бригадой»: друзья, знакомые, которые всегда придут на помощь, но которые будут называть вещи своими именами. Хорошие друзья могут подбодрить, и это часто бывает нужно – одним в большей, другим в меньшей степени. Но не каждый друг сможет сказать вам, что вы совершили ошибку. Наутро после чикагской премьеры «Выхода из игры» Тарп завтракала со своей давней коллегой, художником по свету Дженнифер Типтон. Типтон спорила с Тарп, еще когда они вместе работали над первым балетом Твайлы в 1965 г., и Тарп знала, что ее старая подруга не будет, если что, с нею миндальничать. Они сидели и читали сухие отзывы. Завтрак обошелся без «сэндвича похвалы»: «Она не пыталась утешить меня. Она сказала: “Ты же знаешь, что они правы”».