Через тернии к звёздам
Шрифт:
– Ох, Джон, как же так!? – возмутилась однажды миссис Джонс. – Ведь в школе тебя учат уважать Бога.
– Бог Богом, матушка, а я хочу чего-то большего! – он улыбнулся, а его мать схватилась за сердце, приоткрыв от ужаса рот. – Знаете, я принял кое-какое решение.
– Дай Бог, моё старое сердце сможет это выдержать! – возмутилась она.
– После окончания школы я отправлюсь служить на корабле, – ответил юноша, расправив плечи и глянув на миссис Уанхард с большой гордостью во взгляде. Возможно, он считал, что только она из всех сможет понять его бросок в пучину страсти жизни против
Он оказался крайне доволен решением сына, с огромную гостью он подошёл к нему и похлопал по плечу – наивысшее проявление одобрения со стороны мужчины.
– На корабль? Но кем? У тебя нет военной подготовки! И тебя возьмут только кочегаром! – заохала миссис Джонс.
– Ничего страшного, я её пройду, я знаю, что смогу.
Миссис Джонс была категорически против решения сына, она продолжала высказывать свои возражения. Объясняла сыну, как опасно открытое море, говорила о русалках, и об утонувших кораблях. Разве она, потерявшая дочь, может потерять и сына? Но Джон отказывался её слушать, он знал, каким хочет видеть своё будущее, поэтому все попытки переубедить сына оказались тщетными. И в тоге миссис Джонс согласилась, что быть моряком в любом случае лучше, чем быть прислугой или, хуже, нищим.
При этом мистер Джонс был полностью на стороне сына:
– Получишь звание, увидишь мир, будешь получать отличное жалование и купишь себе свой собственный дом. Нужно же нам с твоей матерью где-то свой век доживать.
После слов мужа миссис Джонс окончательно успокоилась, ей хотелось верить, что их сын сможет обеспечить себе безбедное будущее.
– И, если быть с вами до конца честным, я не просто так хочу в море,
– Джон опустил голову, словно желая спрятать лицо от лишних взглядов, – понимаете, есть одна девушка, – и тут его щёки стали такими же розовыми как стены в гостиной, а Глэдис, глядя на него, невольно улыбнулась, – у неё отец моряк, и она им так восхищается!
– Ммм, значит, девушка, – мистер Джонс довольно улыбался, – ну ничего, Джон. Любовь – это прекрасно.
Услышав слова отца, молодой человек вскинул голову и с ужасом посмотрел на него, а его лицо стало настолько красным, почти пунцовым, что голова Джона показалась Глэдис накалившимся докрасна чайником, который вот-вот лопнет. Она уже побоялась, что у него из носа пойдёт кровь, но она вновь опусти голову, когда услышал голос матери.
– Что ты такое говоришь!? – возмутилась миссис Джонс. – Любовь? Ему 17!
– Ну, так, дура старая, это ж самый возраст для любви, себя-то ты уже не помнишь, – ответил ей супруг, цокая языком, а потом обратился к сыну, – ты уж прости нас с матерью, но ты сам понимаешь, нам теперь любопытно, что это за девушка такая. И когда же ты успел с ней познакомиться?
– Беттани, – неуверенно произнёс молодой человек, – её зовут Беттани.
– Уже хорошо, – мужчина кивнул.
– Она из небольшого города рядом с нашей школой, – Джон смог поднять голову и посмотрел на отца, – я сбежать пытался…
– Ох, Святые небеса! – воскликнула миссис Джонс, и уже хотела что-то сказать, но её руку взяла уверенная и сильная рука Тома, который не собирался прерываться на возмущения супруги.
– И почему же? Про школу ты ничего дурного обычно не рассказываешь? – Том Джонс покачал головой, не совсем понимая причину такого поведения сына.
Джон пожал плечами и увёл взгляд:
– Да высекли меня, да это и не важно. Тогда я и решил бежать. Ночью.
Молодой человек вновь перевёл взгляд на отца, и тот одобрительно кивнул, чтобы он продолжил свой рассказ, и, уже несколько осмелев, Джон заговорил:
– Я смог перелезть через забор, когда спрыгивал с него, даже ноги не подвернул! – он улыбнулся, явно гордясь собой, но вот только его родители этой гордости не разделяли, особенно миссис Джонс, которая из всех сил старалась не начать делиться возмущениями. – Вот только я не знал, куда мне идти. Не по дороге же – найду тогда, догонят, я же пешком, а они – на лошадях. Я пошёл через лес, вот только вступил в чей-то капкан. Благо он оказался не на медведя, небольшой. Я сначала закричал, но попытался…
– Без подробностей, Джон, – попросил мистер Джонс, – пожалей сердце матери.
Та сидела, зажав рот своим платком и не в силах отвести глаза от сына. Ей было страшно поверить в то, что она могла потерять единственного ныне живого ребёнка где-то в лесах возле его церковной школы. На её глазах были готовы навернуться слёзы, и это уже случилось бы, если бы мистер Джонс не держал её за руку.
– Да не переживайте, матушка, – Джон улыбнулся, – я же целёхонький, жив, как видите. Я из леса вышел, и сил хватило дойти до небольшого городка. Я пить хотел, да и нога болела. Как-то дохромал до их колонки, уже хотел воды напиться, и замечаю девушку. А утро раннее, ещё не все проснулись, а она уже стоит с двумя полными ведрами.
– Какая хозяйственная, – миссис Джонс одобрительно кивнула, и Глэдис обрадовалась, что хоть что-то хорошее она нашла в этой истории.
– Она дала мне попить, а я так хотел воды, что выпил целое ведро, – Джон опять улыбнулся, – но она его вновь наполнила – это оказалось не проблемой.
– А нога-то твоя что? – мистер Джонс усмехнулся. – Или увидел её, да она болеть сразу перестала?
Джон опять порозовел и увёл взгляд:
– Не, – он слегка качнул головой, – нога болела. Я спросил её, почему она так добра ко мне, и она сказала, что такова воля Божья и привела меня к себе в конюшню, чтобы меня её родители не увидели. Её бы наказали, но она хотела мне помочь. Она мне ногу чем-то перемотала, а потом помогла к лесу вернуться, чтобы я вновь в школу попал. Меня там, конечно, высекли, но я всё равно иногда сбегаю, чтобы Бет увидеть.
– Очень трогательная история, – сказала Глэдис, при этом видя, как миссис Джонс готова начать кричать от негодования. Всё её лицо покрылось глубокими морщинами, а щёки покраснели. Подобное поведение сына настолько сильно её разочаровало, что она никак не могла совладать с чувствами.
– Что ж! – мистер Джонс выпустил воздух сквозь сжатые губы. – А её родители хоть знают, что вы испытываете интерес друг к другу?
– Нет, отец. Я боюсь, что нас осудят. Не могу я к ним прийти свататься пока моряком не стану.