Черная дыра Сибири
Шрифт:
Мы уже подошли к городу, осталось залить каких то сто метров труб и тут меня вызвали к генеральному.
– Андрей Николаевич, вы понимаете, что вы наделали?
– сразу же набросился он на меня, когда я вошел в кабинет.
– Я ничего не понимаю.
– Вот именно. Ваша самодеятельность с пеной вызвала целую бурю в горсес, во всех вышестоящих органах и Госстандарте.
– В чем дело?
– Во первых, у вас нет сертификата, ТУ или МРТУ на данный материал и нет разрешения сан служб на выполнение работ и эксплуатацию материала. Во вторых, пена пожароопасная, какой-нибудь
– А разве наша продукция не ядовита при горении?
– Причем здесь наша продукция, она здесь не горит. Разговор о другом, вы заливаете трубы нестандартным материалом, который не соответствует существующим в стране ТУ или МРТУ и нигде не утвержден Госстандартом.
– А что нам мешает утвердить?
– То, что мы не какой-нибудь НИИ, а производство. Учитывая все ваши недосмотры, я приказываю прекратить работы и прошу вас послать рабочих снять пенное покрытие и заняться обмоткой труб стекловаты в соответствии с утвержденным графиком.
– Да это же километры покрытия...
– Вот что вы наделали...
– Я не могу издать такое распоряжение.
Директор сочувственно смотрит на меня и я понял это конец.
– Андрей Николаевич, я понимаю, сделать обратный шаг очень трудно, это престиж и ваша совесть. Трудно после этого смотреть коллегам в глаза, если сделана такая грубая ошибка...
– Это не ошибка...
Генеральный поморщился.
– Вы так ничего и не поняли. Тогда я приму такое решение. Приказ о снятии пены и замене ее на стекловату издам я.
– Раз такое дело, я, с вашего разрешения, пойду заниматься своими делами.
– Идите, идите...
Расстроенный завалился в свой кабинет и тут же набрал телефон Виктор Владимировича.
– Але, - слышу его голос.
– Это, Андрей Николаевич.
– А... Я то тебя ловлю, а его то говорят все нет, да нет.
– Я по поводу пены...
– Знаю. Уже все знаю. Только не думай, что я тебя подставил, это целая банда ополчилась против тебя.
– Так что же мне делать?
– Что хочет генеральный?
– Он хочет пену содрать и все покрывать по новой - стекловатой.
– Не думай, что он дурак и ничего не понимает, это все политика. Сейчас ты показал один из вариантов использования отходов, а вот это то дирекции и не надо.
– Но это же миллионы прибыли, если использовать...
– Андрей, успокойся. Пока для предприятия это миллионы убытков. Представь, что заварится, если мы начнем готовить из отходов сырье для народного хозяйства, это исследование и технологическая разработка системы очистки полиолов и добавления всяких компонентов, до доведения свойств материала до европейских стандартов, закупки и установки нового оборудования, расширения завода, увеличения мощностей, поиски потребителей, транспортировка и так далее. Дешевле все сжечь.
–
– Ждать.
– Чего?
– Время нас лечит, время и калечит. Ждать того момента, когда все это рухнет. Когда-нибудь все равно, это должно случиться.
– Григорий Павлович не дождался, не будет ли это и со мной?
– Это знает один бог.
Вышел приказ, об отделении от отдела главного энергетика, особой монтажной группы под управлением Гуляма Шакировача, которая должна заниматься всеми техническими вопросами, вплоть до отепления трубопроводов и ремонта энергетических систем вне завода. Этой группе предписывалось снять с труб пенное покрытие и замене его стекловатой.
Наступили холода. Первый снег покрыл землю и немного скрасил заунывный и черный цвет природы. У нас в доме, как и во всем городе, еще холодно, тепло не дали. Конечно, и заводские, и городские власти во всем обвиняли меня, но не старались особенно задевать. Мало того, черная "Волга" прекратила стоять под окнами и пугать наглой слежкой.
Неделя кончилась и Катя опять назначена работать в утро.
Прошло два месяца. Зима полностью завладела природой, морозы до 25 градусов разукрасили дома и деревья инеем. Город утонул в сугробах. Два месяца не жгут отходы, северный ветер не позволяет делать этого, иначе вся эта гадость пойдет на нас. Виктор Владимирович пригласил нас с Катей на лыжную прогулку.
– Пойдемте, пойдемте, иначе вы не увидите прелестей сибирской зимы, уговаривал он меня по телефону.
– У нас нет лыж...
– Это ерунда. У вас наверно 44, я достану ботинки с креплениями, а у Катюши еще проще, 36-37 везде есть, я у дочки лишнюю пару лыж возьму.
– Катя, ну как, пойдем?
– оборачиваюсь к ней.
Она кивает головой.
– Мы согласны.
– Вот и хорошо. Завтра воскресение, я буду у вашего дома около 9 часов, готовьтесь.
Он приехал с дочкой Оленькой, которой было около 16 лет. Эта почти уже взрослая девушка в мохнатом свитере и вязанной шапочке, после того как мы поздоровались, огромными глазами глядела на меня.
– Так вот вы какой?
– Что такое? Чем я вас напугал?
– Да не напугали. Я много слышала о вас и представляла таким огромнымогромным.
– Виктор Владимирович, что вы такое наговорили обо мне?
Тот улыбается и ласково гладит дочку по плечу.
– Это не я. Это она в школе наслышалась, на улице.
– Неужели я такой стал популярный?
– Почти как поп - звезда, - смеется он.
Тут из спальни показалась Катя в плотной куртке и шароварах.
– Ой, здравствуйте.
Теперь Оля с интересом разглядывает ее. Папа слегка толкает ее в спину.
– Ты чего, Оля, поздоровайся.
– Какая вы красивая...
Мы смеемся.
– Так куда мы поедем кататься?
– спрашиваю я.
– А сейчас лыжи оденем и в тайгу, - отвечает Виктор Владимирович.
– Прямо от дома?
– удивляется Катя.
– Конечно.
Выходим из дома и долго подгоняем на улице принесенные гостями лыжи. Наконец все готовы и первым на дорогу выходит Виктор Владимирович.