Черная эстафета
Шрифт:
– Хм… – сказал он. – А ведь порядок. О…
– Стоп, – перебил его другой перевертыш, в похожем френче. Этот был метаморфирован несколько в иную, отличную от Коллеги форму, и человека он мог напомнить разве что в сумерках. – Потом. Сначала разберемся с этим.
«Да уж, – подумал Павел устало. – Хорошо бы.»
Он не испытывал особого страха – вероятно, от той же усталости. И вдруг осознал, что равнодушен
Этого ему хотелось сейчас больше всего на свете.
– С ним? – переспросил Коллега и снова полез в карман френча. Прятать свою коробочку, надо полагать.
Третий перевертыш, в отличие от своих сородичей одетый в нечто вроде балахона, приблизился к саркофагу, отпихнув попутно рабочего, который был чуть не вчетверо крупнее него, и принялся придирчиво рассматривать чешуйчатую поверхность.
– Итак, Павел, – развел руками Коллега. – Вы честно выполнили свои обязательства. Пора нам выполнить свои. Как вы предпочитаете получить деньги? Наличными? Драгоценными металлами? Трансуранидами? Говорите, не стесняйтесь.
Павел облизнул пересохшие губы.
– Скажите, Коллега, – сказал он непривычно хриплым голосом. В горле першило от непривычного запаха, характерного для внутренности гнезда Роя. – Скажите: что все-таки там, внутри? В этом саркофаге? Или кто?
Перевертыши переглянулись.
– Он такой же как все, – разочарованно вздохнул второй. – Совершенно такой же.
После этого перевертыш ловко извлек из кармана френча плоский боевой ансайфер и выстрелил Павлу в голову. Удивление даже не успело застыть в глазах мертвого человека-ксенотехника. Кровь не успела проступить по краям микроскопической раны. Тот, кто завершил черную эстафету, замертво упал на палубу станции Роя в десятке шагов от эстафетной палочки. Оброненный диск с тихим шелестом откатился в сторону.
– Манарра! – Коллега всплеснул руками. – Зачем?
Его партнер неопределенно сложил ладони; ансайфера в его руках уже не было.
– А что, ты правда собирался заплатить ему?
– Конечно! – Коллега, казалось, не одобрял действий партнера.
Третий перевертыш продолжал осматривать
– Всегда ты так, – сварливо произнес партнер, подбирая и критически рассматривая радужную поверхность диска. – Надо быть жестче… Я тебе тридцать пять раз говорил.
Коллега не ответил; вместо этого он вопросительно взглянул на перевертыша в балахоне. Тот утвердительно качнул плечами. ТОгда Коллега вынул из кармана переговорное устройство и кому-то скомандовал:
– Начинаем!
Одновременно открылись все шлюзы ангара; десятки рабочих Роя принялись стаскивать к саркофагу приборы и органы, собирая их в непостижимую конструкцию-организм. Действовали они слаженно и быстро. Коллега с партнером наблюдали за ними; перевертыш в балахоне суетился в самом центре событий.
– Ну, что? – не вытерпел Коллега, когда суета и движения немного поутихли.
– Готово, – отозвался перевертыш в балахоне. – Все готово.
– Тогда открывай!
Рабочие Роя, словно по команде, разбежались в стороны.
– Открываю…
Створки саркофага, доселе плотно сомкнутые, разом откинулись, и взорам перевертышей-оаонс предста…
Впрочем, Павел Неклюдов, авантюрист-неудачник, все равно этого не увидел.
Его тело чуть позже унесли рабочие Роя; его плоть стала частью плоти гнезда-планеты. А имя забылось, как неизбежно забываются имена всех, кто в отчаянном спурте пересекает финишную черту затеянной не им эстафеты.
Маленькое авторское послесловие негодующему читателю.
Да, уважаемый читатель, ты вправе негодовать. Коварный автор так и не прояснил – а что же, собственно, кроется там, в саркофаге? Но мне кажется, что попытка объяснить все испортила бы. Правда всегда бывает слишком обыденной, и неизбежно несет разочарование. Поэтому я решил оставить все как есть. Осмелюсь дать только легкую подсказку: тот, кто внимательно прочел роман «Смерть или слава», может догадаться о содержимом саркофага…
(c) октябрь 98 – май 99
Москва (Измайлово) – Николаев – Днепробугский лиман, борт швертбота «Чингис» – Москва (Перово)