Черная книга колдуна
Шрифт:
— Похоже, им в лесу ночью страшновато… одним… — тихо прошептала Машка, опускаясь на землю.
— Стоп, а ты вещи их досматривал? — спохватился Кирилл.
— Да нет там ничего, одежда и веревка… А, забыл, коробка какая-то металлическая. У всех. Я открыть ее не смог… И фляжки… А смотрят-то, смотрят как!
— Макс, это у них огонь в глазах отражается, как у кошечьих, — упрекнула его Машка. — У них глаза по-другому устроены.
— Я не понял, мне их всю ночь охранять?! — возмутился Макс, обратив внимание, что один из гостей достал фляжку и пустил ее по кругу. Когда
— Да ты что?! — раздобрел Кирилл, принимая из рук фляжку. — А фляжку-то на заводе делали! Штамповка, пластик!
— Так, ребята, я что-то не поняла, мы с кем дружить собрались?! — в замешательстве вопросила Машка, изучая гостей.
— С этими… с гуманоидами… — выдохнул Кирилл сдавленным голосом, промаргиваясь. — Извини, Маш, но тебе, похоже, не досталось!
— И ладно, слава Богу… Не пью и пьющих презираю, — Машка махнула рукой. — Я о другом… Студенты это, как мы. Точнее, абитуриенты! Вы что, не видите? Они замуровались по-зимнему, шубы натянули. Не холодно же. Если местные, привыкнуть, по идее, должны.
— Да ну! — недоверчиво округлились глаза и у Кирилла, и у Макса. Оба взгляда с изумлением изучающе уставились на зеленых недорослей, которые слегка засветились в темноте.
— Флюоресцируют!
— Повезло, можно без лампочки ночью читать, — позавидовал Кирилл. — Фосфора, видать, в организме много… Так у нас водоросли светятся, светляки, рыбы глубинные, а кто еще-то?
— Кир, ну ты совсем?! Они ж духом светятся! У них энергетика такая, сильная. Не удивлюсь, если они летать умеют или вещи телепортировать, — заступилась Машка за зелененьких.
— Не умеют! Умели бы, давно бы телепортировались! — не согласился Макс, прицениваясь к новым жертвам. — У них и кожа свет отражает! Пигмент такой, не зря зеленые…
— Так, если студенты, надо забыть, что они инопланетяне и выучить несколько слов по нашему и по ихнему, — предложил Кирилл, подсаживаясь к одному из гостей. — Я… — он похлопал себя в грудь. — Кир! Я Кир. Давай, Макс, теперь ты…
— Я, — Макс повторил движение. — Макс. Макс…
— Я… Маша. Маша…
Все четверо гостей закивали, раскрывая рты, пытаясь повторить. Получилось, но не сразу и не с первого раза. Слышать человеческую речь от кого-то еще, от которой почти отвыкли, показалось до одури приятно.
— Иа-а Алиаээ — произнес один из них, прижимая кулак к груди и поклонившись.
— Ну, понял, Алиайе, — довольный Макс перевел взгляд на другого.
— Иа-а Илиаээ… — произнес второй с придыханием, и тоже поклонился.
— Ну, понял… — Макс запнулся, озадаченно почесав голову. — Не понял, и тебя Алиайе? Ну а тебя?
— Ихлиайэ…
Макс чертыхнулся, испытывая трудности в преодолении языкового барьера. Он навел палец на четвертого, пригрозив:
— Если и тебя Аллиайе, я сам вам дам имена!
— Илиае, илиае… — закивали все четверо, обрадовавшись.
— Подожди, Макс, надо понять, чему они обрадовались. Это… Они думают, что ты сам сообразил
— Иа-а Алийэ…
— Так, похоже, для них не так важно слово, сколько произношение и частота звучания, догадался Кирилл. — Ну, как дельфины, Один и тот же звук в разном звучании может означать что угодно. И, кстати, их язык считается много богаче, чем наш. Ты посмотри на их рожи, они ж созданы свистеть! А уши? Где у них уши? Барабанная перепонка!
— Они что, из воды вылупились?! — повернулся Макс к Кириллу в растеряности. — А че делать? Мы так до ручки дойдем!
— Ребята, не похоже, чтобы они ультразвук улавливали, в воде одно, а в воздухе другое! — перебила их Машка. — У всех наших животных, использующих ультразвук, не уши, а локаторы. А у этих… какие-никакие, а есть, но вряд ли приспособлены к ультразвуковому приему.
— Маш, рыбы могут улавливать звуки кожей, и эти могут. Оттого и светятся. Заметила, они не все время сияют? — Кирилл попытался настоять на своем. — Мы с вами разговариваем, а они что, молчали все это время? Но, надо признать, по-нашему у них неплохо получилось.
— Мы так ни к чему никогда не придем, мы по ихнему никак, они по-нашему хоть как-то, — отрезал макс. — Я сказал, я сделал. Ты… Али… А-ли!
— Али, — кивнул один из пришельцев.
— Ты, Луи… Повтори. Луи!
— Луи, — кивнул второй.
— Ты… — Макс задумался, разрабатывая новые имена.
— Лёля, — подсказала Машка. — А вторую можно Юлия. Ну и дураки же вы! Мы здесь парой, стопудово, тут два мальчика и две девушки!
— Пусть будут Леля и Юля, — согласился Макс. — Только как же мы их будем различать, они ж на одно лицо?!
— Это поначалу, а потом присмотримся, — обнадежила Машка, вытаскивая одно одеяло и передавая зелененьким. — Но имена надо сразу правильно дать, а то запутаемся.
Четверо гуманоидов схватывали на лету. На третий день они сносно могли позвать по имени, произнести пару фраз, типа: «пора есть», «опасность», «привет», «рыба», а через полторы недели их выдавал лишь акцент и высоко поставленный мелодичный голос, но какой-то трубный, который слышался и в ушах, и в голове. В конце концов, выбор у них был небольшой — миллионы лет люди на земле разговаривали, как люди, и к другому были не приучены, а зеленые, как оказалось, легко могли разобрать язык животных. Птица ли пропищит, тишина ли подозрительная — все четверо настораживались и крутили головой в разные стороны, а зрачки делались большими, на всю радужку.
И значительно поднаторели в алфавите.
Всю себя Машка посвятила зеленым человечкам, отрабатывая на них материнские инстинкты. Непритязательные в еде — могли собрать листья или червей из трухлявого пня и жевать их долго и тщательно. Но то, что Машка готовила, распробовали быстро и оценили по достоинству, принюхиваясь и часто посматривая в сторону разбитого лагеря, когда время подходило к обеду. В сборе грибов или ягод им не было равных. Пока Кирилл и Макс набирали по небольшому стаканчику, у зелененьких корзинка была уже полная. И лазили по деревьям, точно взлетая, собирая самые спелые фрукты.