Черная книжка
Шрифт:
— Он показался вам похожим на публичный дом, — снова сказал судья, глядя на меня, — исходя из интенсивности перемещения мужчин, которые входили в посещение, а через час выходили?
— И исходя из того, как они себя вели. А также исходя из того, что туда заходили молодые женщины.
Судье, похоже, мои доводы показались неубедительными. Он был когда-нибудь в шкуре полицейского? Ему хоть раз в жизни доводилось действовать по наитию? И, кстати, кого-то интересует тот факт, что все продиктованное моей интуицией оказалось на сто
— Детектив, пока вы вели наблюдение за особняком или в тот вечер, когда была проведена облава, в какой-либо момент времени вы видели совершаемое преступление? — наступал судья Маккейб.
— Каждый раз, когда какой-то мужчина заходил в особняк, я видел совершаемое преступление.
— Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду, детектив. Заходить в то или иное здание — не преступление.
— Преступление, если это здание — публичный дом.
— Но вы не знали наверняка. Вы сами сказали, что оно показалось похожим на злачное место.
— Но…
— Вы видели, что кто-то занимается сексом? Или передает деньги? Вы застукали хотя бы одну из молодых женщин в компании с одним из посетителей-мужчин? Может быть, они касались друг друга или махали в знак приветствия? Вы уверены, что они были вместе на одном этаже?
— Нет, господин судья. И если бы туда зашел всего один мужчина или несколько, я не придал бы значения. Но это был целый поток. А охранник у двери всячески старался обеспечить анонимность. Он устраивал все так, чтобы никто на входе не встретился друг с другом. Он выглядывал из двери, убеждался, что на улице никого нет, и только после этого выпускал очередного гостя из дома. Все это выглядело весьма необычно.
— Может, и необычно, — сказал судья. — Но неужели это выглядело как преступление?
— С моей точки зрения — да. И у меня не было времени на получение ордера. К тому моменту, как я нашел бы судью и получил соответствующую бумагу, клиенты уже ушли бы. Так что времени у меня не было. Это одно из преступлений, когда хватать преступников необходимо быстро, иначе они скроются. Я был вынужден действовать немедленно.
Судья откинулся на спинку своего стула. Судя по его виду, мое объяснение его не удовлетворило.
«Черт бы его побрал», — подумал я. Полицейским часто приходится руководствоваться в своей работе интуицией. Все, что я видел около особняка, подсказывало, что это элитный публичный дом. И я оказался прав — да, прав. Неужели это ничего не значит? Но вот я сижу здесь, в чистеньком зале суда с отделкой из орехового дерева и блестящими полами, и слушаю разглагольствования судьи, который никогда не проводил целый день на улице. Адвокат пришел сюда в одежде, на которую не хватит моей двухмесячной зарплаты, и тоже никогда не копошился целый день в дерьме. И оба типа ведут себя так, как будто знают все лучше, чем я.
Слушания еще не закончились — по крайней мере, формально. Еще не вступала в игру Эми. Но я видел по выражению лица судьи, что я его не убедил. Он
И тем самым поставить крест на моей карьере.
69
Лейтенант Голдбергер аккуратно закрыл за собой дверь и повернулся ко мне и Кейт, которой предстояло давать свидетельские показания завтра. Мы находились в комнате опроса свидетелей, расположенной на том же этаже, что и зал суда, где мне только что вручили мою голову.
Я стоял и разминал суставы — устал сидеть весь день. Сначала меня в течение семи часов забрасывали вопросами шесть адвокатов, затем Эми подробно допрашивала относительно каждой детали. Но это уже ничего не меняло: с той секунды, как судья обратился ко мне с вопросами, стало ясно, что он не на нашей стороне.
— Похоже, все прошло не слишком хорошо, — констатировал Гоулди.
Все равно что сказать, будто во время первого рейса «Титаника» имели место некоторые трудности.
— Произведенный мною обыск был вполне обоснованным, — настаивал я.
— Мне, черт побери, это известно, — сказал Гоулди. — Но судья не на нашей стороне. Очевидный факт.
Я покачал головой.
— Какой-то шут в мантии, который не…
— Который не занимался такой работой ни одного дня, — пробурчал Гоулди. — Я знаю, знаю… Но время хорохориться прошло. Наступило время искать выход из сложившейся ситуации.
Я посмотрел на него. Гоулди ничего не говорил просто так.
Он показал на Кейт:
— Детектив Фентон, вы вместе с другими полицейскими вели наблюдение за особняком в течение двух вечеров до облавы. Когда наблюдение закончилось, Билли отправился домой. А что делали вы?
Кейт, ни на миг не задумываясь, ответила:
— Я тоже уехала, но затем вернулась к особняку.
Я резко повернулся и бросил взгляд на Кейт:
— Что?
Кейт продолжала смотреть вперед, на Гоулди, стараясь не встречаться со мной взглядом:
— Я приехала обратно к особняку. Подождала, пока начнут выходить женщины. Я проследила за двумя из них до самого дома.
Я слышал об этом впервые. Потому что в действительности ничего подобного не происходило.
— И что случилось дальше? — продолжал Гоулди, делая вид, что выступает в роли прокурора на судебном заседании и уже знает ответ.
Потому что он действительно знал ответ. Сейчас он услышит его не в первый раз.
— Две женщины приехали в свою квартиру, расположенную на втором этаже многоквартирного дома, — рассказывала Кейт. — Я подошла к их дому и осмотрела звонок, относящийся ко второму этажу. Рядом с ним фигурировали две фамилии — Санчес и Дэниелс.
— Чушь собачья, — не выдержал я. — Бред.
— На полу около почтовых ящиков лежала почтовая открытка, — продолжала Кейт. — Это оказался рекламный проспект. Какая-то распродажа в «Мейсис» или что-то в таком роде. На открытке был указан адресат — Эрика Дэниелс.