Черная кошка в темной комнате

Март Михаил

– Не забудь смыть макияж утром и отвыкни глазеть на мужиков.

– Последнее будет сделать труднее всего. Я же взглядом могу оценивать, каков он в постели. Практически, не ошибалась ни разу.

Проходя мимо бара, Лилия остановилась:

– Я забегу за шампанским. Положи ключ от номера в свою сумочку.

Через несколько минут Лиля вернулась с бутылкой.

– И что за блажь такая – пить на ветру, в темноте, – пожала плечами Валентина. – Могли бы посидеть в ресторане.

– Ты ничего не понимаешь.

Может быть, это последний твой романтический вечер. А ресторанов в твоей жизни еще много будет.

– Ладно. Волоки меня дальше. Зря только шпильки надела.

Они поднялись на верхнюю палубу.

– Какой воздух, – с восхищением воскликнула Лиля.

– Обычная холодрыга. Наливай. – Валя передернула плечами.

– Черт! Стаканчики забыла. Держи. Я мигом, на мне нет шпилек.

Лиля передала бутылку подруге и побежала к лестнице. За углом ее поймал урка.

– Ну? Деньги у нее с собой?

– Она не сумасшедшая. Ключ от номера у нее в сумочке. Я свое дело сделала и отстань от меня. Остальное решай сам.

Урка решал сам. Лиля видела, как он это делал. Пара ласковых, удар чем-то по голове, тело за борт, сумочка осталась в его руках.

Лиля спустилась в бар, купила бутылку водки, сигареты и пошла в свою новую каюту.

Она знала, что в другой каюте при обыске кроме пустых бумажников и сумки с тряпками ничего не найдут. Клетчатый чемодан лежал здесь, на кровати.

Лиля выпила стакан водки.

– Пусть дно станет тебе пухом. Впрочем, ты со дна никогда не поднималась, как и я. Из двух зол побеждает злейшее. Вот так вот, психолог хренов!

Зависть? Может быть. Она не знала, откуда взялась злость и такая ярость. Последний хахаль ее едва не убил. А этой стерве во всем везло. Почему? Она сделала еще несколько глотков водки, закурила, раскрыла чемодан и начала разбирать одежду. Наряд должен быть строгим, а лицо красивым.

Лиля подошла к зеркалу, долго смотрела на себя, потом вынула шпильки из волос и тряхнула головой. Шикарные черные волосы упали ей на плечи. Слишком много седины появилось за последнее время, но она ей шла, пусть остается.

11

День седьмой, шестой из жизни выпал

За окном уже стемнело. Под потолком горела лампочка. Лилия очнулась после того, как на нее выплеснули таз воды. Она встрепенулась, приподнялась, огляделась: но долго не могла понять, где находится.

– Привет, королева. Что отмечаешь? Собственную несостоятельность?

Лилия приподняла голову и увидела Петракова. Она глянула на вешалку – на ней висело дорогое красивое платье.

– Боже! Пьяный бред приобретает черты реальности.

Она, сидя на полу, оглядела пустые бутылки из-под водки.

– И похмелиться нечем.

– Погуляла пару суток и хватит, пора делом заниматься.

– Двое

суток?

– Именно. Из дома ты ушла два дня назад. Не за день же ты осушила пять бутылок.

– У меня башка не варит, не помню, как здесь оказалась. Сплошные провалы.

– В твоем деле светлая голова необходима. Придется завязать с выпивкой, с алкашами я не работаю.

– Тоже мне, пуп земли нашелся!

Сыщик подал ей руку, помог подняться. Лилия одернула халат и села на кровать, не намного мягче досок пола. Он принес ей воды, она выпила.

– Который час?

– Еще не поздно. Нам надо съездить на кладбище.

– Совсем спятил? Мало мне ужасов по ночам снится?!

– Людей надо опасаться, а не покойников. Сегодня я был на похоронах твоих погибших родственников. Вся прокуратура собралась. Видел твою дочку с заплаканными глазами. Интересный факт. Их похоронили неподалеку от твоей могилы. Все цветы там уже завяли. Вторая тетка, Регина, отнесла букетик на твою могилку и еще пара человек. А дочь даже не подошла, значит, она поверила в то, что ты ее мать.

– Проку от нее никакого. Девчонка знает очень много, но из нее ничего не выжмешь, и денег тоже.

– Не торопи события. Мы должны во всем разобраться, а потом идти в атаку. Сейчас мы безоружны.

– Зачем надо ехать на кладбище?

– Мраморная плита под твоим памятником, на которой написано имя, лежит под небольшим наклоном. Она не прикреплена.

– Это как?

– Когда укладывают плиты, их скрепляют цементом, а там щель, и только.

– Хорошо. Поехали куда угодно. Я уже не могу здесь находиться, да еще в трезвом состоянии. Подожди меня внизу, мне надо одеться.

– Буду ждать в машине.

До кладбища добрались быстро. Пролезли через щель в заборе. Лунный свет отбрасывал зловещие тени от бесконечных могильных плит.

– Зачем тебе понадобилась я? Мог бы один сходить, – ворчала Лилия.

– Дыши воздухом, тебе полезно. Я не лазаю в чужие могилы без разрешения хозяев. Твоя могила, ты и действуй.

– Я не знаю, чья это могила. Погибла натурщица. Говорят, моя копия. Почему вспоминают Ксению Чебрец, если она по второму мужу Краснопольская? Сплошные загадки. У тебя, сыщик, нет ни одного ответа. Мы сидим в глубокой луже.

– Держи фонарь, но не зажигай, нам светиться незачем.

При помощи монтировки и ломика Петраков начал сдвигать плиту в сторону.

– Тяжелая, зараза…

Он сдвинул плиту сантиметров на тридцать. Под ней оказалась небольшая ниша.

– Удобный тайничок. Надежней, чем в банке, – пытаясь отдышаться, проговорил Петраков. – Теперь давай сюда фонарь.

Сыщик сунул фонарь под плиту и только потом зажег его.

– Тут что-то есть в дальнем углу. Сорви какую-нибудь ветку, так я не достану.