Черная маркиза
Шрифт:
— Я знаю! Знаю, что пиратов вешают сразу и без суда! Но он… что-нибудь придумает, я уверена!
— Он уже надумал — притащиться на ваш треклятый остров, даже никому не сообщив, куда собрался, — сверкнул глазами Грир.
Жаклин с досадой хлопнула веером по столу, и Клотильда так и подскочила:
— К чему все эти расспросы? Важно только то, что сейчас он в тюрьме, а не то, зачем он отправился куда бы то ни было! Что вы решили делать?
Капитан «Разящего» насмешливо покосился на неё, скривив губы.
—
Жаклин молча кивнула, подсаживаясь к столу.
— Но послушай, Эдвард, — не выдержала она, отложив перо, — как скоро вы сможете туда попасть?
Грир выдержал паузу и коротко ответил:
— Нынче же ночью, как совсем стемнеет. Через пару часов.
— Что? — выдохнули обе женщины в один голос.
— «Маркиза» только что вернулась из Шанхая, — с удовольствием сообщил Грир, как будто это всё объясняло, а Моран гордо добавил:
— Марк с Лукасом подцепили у китайцев какое-то изобретение, и теперь «Маркиза» покрывает почти пятьдесят узлов в час!
— Il est impossible! — потрясенно вскричала француженка. — Это невозможно!
— План резиденции, Жаклин, — кладя на лист бумаги большую смуглую ладонь, хищно усмехнулся Грир, и при виде этой усмешки Клотильда содрогнулась. — И клянусь Богом, эта ночка в Пуэрто-Сол будет жаркой!
Дидье Бланшар иногда мечтал о холодах.
О квебекских морозах.
Особенно в такую жаркую и душную ночь, как сегодня.
Не о таких морозах, конечно, когда на лету замерзает плевок, vertudieu!
Просто чтоб припорошивший жухлую траву снежок похрустывал под ногами, изо рта вырывались облачка пара, а на обледеневших ветках над головой чирикали озябшие воробьи.
Ему вдруг так остро захотелось оказаться в родной деревушке прямо сейчас, что аж в глазах защипало.
Дидье сердито мотнул головой и представил, что появляется там как есть — весь в синяках и ссадинах, с громыхающими на руках цепями, будто какое-то чёртово привидение, в драных штанах и обрывках тряпья вместо рубахи… и ухмыльнулся. Народ бы точно в разные стороны разбежался, palsambleu!
Он не был дома больше восьми лет.
Никто там даже не узнает о его смерти, если…
Накликать хочешь, bougre d'idiot?!
Снова мотнув головой, Дидье с размаху саданул кулаком в дверь камеры и гаркнул:
— Эй, дядюшка Мэтью! Эй!
При нём тюремщика назвал по имени другой солдат, когда пленника вели прочь из кабинета губернатора — обратно в тюрьму. Вернувшись в камеру, Дидье с облегчением
Живительный сон этот воистину совершил чудо — когда Дидье очнулся, то рёбра и голова у него перестали трещать, как раскалываемый в пальцах орех. Всё-таки рёбра были, видать, не сломаны, а просто изрядно помяты. Но он проголодался, как волк, не говоря уже о том, что проснулся того, что какая-то сраная крыса тяпнула его за щиколотку.
Ругнувшись себе под нос, он опять принялся бить кулаком в загромыхавшую дверь.
Тюремщик наконец со скрежетом распахнул её и тоже загромыхал — отнюдь не ласково:
— Какого дьявола тебе нужно, щенок?!
Дидье предусмотрительно отступил на пару шагов, чуток поразмыслил о том, какая же из его нужд является первоочередной, и доверительно сообщил:
— Скучно.
— Чего?.. — опешил Мэтью.
— Скучно, — повторил Дидье со всей убедительностью. — И живот подвело с голодухи. И отлить бы. И крысы кусаются.
— Измываешься, сопляк?! — взревел тюремщик, привычно засучивая рукава.
— Да нет же! — горячо воскликнул Дидье, прижимая ладонь к груди и отступая ещё на шаг. — Ладно, ладно, не шуми, мне уже не скучно. — Он мимоходом подумал, что если тюремщик сейчас с размаху заедет ему кулаком в физиономию или ногой по яйцам, будет ещё веселее. — Теперь пожрать бы.
Мэтью ещё несколько мгновений сверлил его зверским взглядом, — всё-таки он ужасно смахивал на губернатора Каммингса, просто как потерянный брат-близнец, — и наконец, грубо выругавшись, отступил за порог и резко захлопнул за собой дверь. Ключ снова заскрежетал в замке.
Par ma chandelle verte!
Дидье вспомнил ругательство, которому научил Ивонну, и опять мимолётно улыбнулся.
Хоть чему-то он успел научить свою дочь.
Он снова сел на кучу грязной соломы у стены и глубоко задумался, ероша волосы ладонью и уже не обращая внимания на лязг кандалов, крысиную возню и укусы москитов.
Губернатор, без сомнения, клюнул. Значит, в запасе есть несколько дней. Может быть, неделя. Если повезёт.
Неделя жизни. Это много. А там…
А там он что-нибудь придумает.
Или кто-нибудь подоспеет ему на выручку.
Кто?
Дидье закрыл глаза, и перед ним так ясно встал чёрный грозный корпус «Разящего», будто бы он вновь оказался на палубе «Маркизы» с пистолетом в руке. Глаза в глаза напротив капитана «Разящего» и его канонира.
Грир внимательно рассмотрел нарисованную Жаклин схему губернаторской резиденции и наконец, одобрительно кивнув, небрежно сунул её Морану.
— Послушай, Эдвард, — протянув к нему руку, с невольной мольбой в голосе выдавила француженка.