Чёрная Наследница

Козёл Альпийский

— Не знаю, о каких лесниках вы говорите. Наш древнейший тоже темный эльф.

— Да быть этого не может. — Менада сделала еще один шаг вперед. То ли в ней говорило безрассудство, то ли желание мыться три раза в день. — Мы все знаем, что нас ждет кара.

— Нас превратят в деревья, — сказал еще один темный эльф.

Выскочило за ним следом двое сатиров и одна гарпия, которую те вели на цепи. Было видно, что гарпия хоть и молода, но очень сильна. Она громко хлопала крыльями, кричала, визжала. Остро отточенные когти на руках

пару раз скользнули по камням. Виреон отметила в своем сознании, что действительно мощную гарпию стоит оставить на службе у себя самой.

— Я не вижу в превращении в дерево какой-то кары. Наоборот, спокойно растешь, пребываешь в первозданном виде.

— Мы не хотим, чтобы нас превращали в деревья. Это наше условие. Можете забрать эту чертову землю. — Темный эльф-мятежник раздосадованно бросил кинжал и фыркнул. — Только не превращение в дерево.

Восемь часов исправительных работ в замке якорников и вы члены нашей семьи, — просто сказала Виреон.

— Восемь часов исправительных работ. Что за исправительная работа? — К ней подошла менада. Она была высокого роста. Уж точно выше всех мужчин, но немного не дотягивала до глаз темной эльфийки.

— Стандартная. Вас обовьет плющом, шипы вопьются вам в шею и будут сосать лигулу на восстановление местной растительности.

— Мы двигаться хоть после этого сможем в ближайший месяц? — Спросил сатир. — Не переживай. Я прослежу за тем, чтобы с вас не высосали слишком много. Но, конечно же, вы, если хотите, можете умереть в битве. Потом, через месяц, родитесь в цветах уже на нашей территории.

— Ну что, биться будем? — Виреон быстрым движением вытащила абсолютно прямой клинок. Довольно длинный, но узкий. И направила его прямиком в глаз сатиру.

— Пожалуй, я предпочту исправительной работы. — Сатир бросил кривой изогнутый клинок и поднял руки вверх.

Также поступили все мятежники, кроме одного. Оркос, накрывшийся плащом, без слов поднял свой лук и совершил два выстрела. Первый сбил защиту у Вереон, второй прострелил ей ухо и снес довольно ощутимый кусок мяса вместе с кожей с ее черепа.

Пока мясо восстанавливалось, Виреон телепортировалась оркосу за спину, вытащила из ножен снова свой клинок и демонстративно отрезала ему его длинные зеленые волосы. Затем, схватив за шиворот, играючи, как щенка бросила оркоса в полном боевом доспехе через себя, он пролетел несколько метров и приземлился под ноги бронированного кентавра.

— Этого избить, — в голосе Виреон звенела сталь, — жестоко избить, но не убивать, сломать руки и ноги, а затем подвесить на дереве, как плод, пусть восстанавливается месяц, потом записать его в новобранцы нашего отряда. Игарпию тоже. Гарпию на исправительные работы не отправлять, накормить и отмыть. Ты, — она ткнула менаде в живот, — с тебя два часа исправительных работ, если поможешь мне с гарпией.

— Идет — кивнула ей менада, прядь рыжих волос заблестела в ожидании скорого купания.

—

Мать Виреон, это было, как всегда, неподражаемо, сказал Латас, он снял шлем и принялся пересчитывать зеленые листы, сложенные у него в котомке.-

На войну с этими мятежниками было отправлено двести сатиров, сто пятьдесят гарпий, три оркуса и все это дело возглавлял лесной эльф-лучник, он потерпел неудачу и был убит.

— В доме — удивлению Латаса не было предела, — ты выполняешь функции, которые не могут потянуть наши лесные братья, именно поэтому я и состою в доме якорников, сынок, — погладила его по голове Виреон. — Когда я отправлюсь на важное задание, мои полномочия примешь на себя ты.

— Мать, я недостоин, пожалуйста. Пусть это будет Ирон.

— А я-то что, — буркнул кентавр, у него была лиловая кожа и светлые волосы, теневые кентавры, хоть и встречались, но были гораздо более редким зрелищем, чем обыкновенные.

— Ирон, — мать Виреон погладила теперь уже второго сына, кентавра, по спине.
–

Помогай Латасу, он не имеет такой уверенности в себе, как ты.

— Ой, это я запросто. Главное, чтобы не командовать. Ты же знаешь, как дядюшка говорит.

— Я знаю, как говорит Твизт, однако дядюшка не увиливает от командования, как некоторые.

— Да, дядюшка живет очень долго, он повидал столько миров, он на теневых ящерах ловко катается. И я на четырех ногах не могу так скакать быстро, как он скачет на двух ногах верхом на этом ящере.

— Мы все разные, сыновья мои, — сказала мать Виреон. — Однако мы все братья и сестры, все мы темные эльфы, все мы феи, все мы живем в тенях, все мы растения. И всех нас объединяет желание познания мира. Мы можем стать лучше, стать сильнее. Именно поэтому я и решилась на данное мероприятие.

— Отправляться к поганым пернатым и торчать в их наполненном ядовитом волшебством мире. — Латас снова надел шлем. — Хотя бы отправляй нам весточки, мать.

— Сомневаюсь, что это возможно, однако постараюсь как-нибудь общаться с вами.

— Ты уже выбрала, кто отправится с тобой, — спросил Ирон.

Он, как и все кентавры, был не очень умен и совершенно не понимал, что с ним может произойти. Окажись, он под куполом анунаков, самое простое, так это он лишится разума и станет обычным жеребцом.

— Я отправлюсь одна. Если мне потребуется помощь кого-нибудь из вас, я думаю, через полгода вы прибудете на выручку к вашей матери.

— Не сомневайся, матерь.. — Латас хотел двинуть долгую речь, но Виреоностановила его, приложив палец к губам.

— Я понимаю. Теперь я должна завершить приготовление одна. Есть вещи, которые члены правящего дома делают в одиночку.

— А что с тетушкой, — спросил Ирон, — попрощаешься с ней?

— Может быть и стоит повидаться с ней. — Виреон открыла портал и зашла вместе со своим отрядом в него, оказавшись напротив замка Эолза Якорника.