Черная невеста
Шрифт:
– В самом деле, нельзя столько работать, – отозвалась миссис Ломакс. – Надо уметь и отдыхать, я так считаю. Вы, душечка, совсем себя не бережете.
Если бы Ксения не думала в эти мгновения совсем о другом, она бы наверняка обратила внимание на непривычное для квартирной хозяйки слово «душечка», а обратив на него внимание, неизбежно задалась бы вопросом, сколько раз в своей жизни миссис Ломакс произносила его прежде. Но так как Ксения размышляла только о том, как бы поскорее улизнуть от квартирной хозяйки, не нарушая приличий, она ничего не заметила.
– Вы очень добры, миссис Ломакс, – («и как она ухитряется
– Вы такая бледная, – пожурила ее миссис Ломакс. – Вам надо больше выходить, бывать в гостях…
– К сожалению, миссис Ломакс, у меня в Лондоне почти нет знакомых. – («Очередной бессмысленный разговор, который ни к чему не ведет. Еще одна типично английская черта – часами, если понадобится, переливать из пустого в порожнее…»)
Миссис Ломакс удовлетворенно кивнула, словно ее вполне устраивало то, что у Ксении мало знакомых, и посторонилась. Обретя свободу, девушка быстро сбежала вниз по лестнице, и только тут квартирная хозяйка с опозданием сообразила, что надо было сказать ей кое-что еще.
– Мисс! Вы забыли зонтик! – крикнула миссис Ломакс, свешиваясь через перила.
Но внизу уже хлопнула дверь.
«Странная забывчивость… Уж не на свидание ли она так спешит? – Но миссис Ломакс тотчас же решительно отмела эту версию. – Нет, если бы речь шла о свидании, она бы обязательно накрасилась».
Снаружи уже не было дождя, но Ксения, поглощенная своими мыслями, даже не заметила этого. На Лондон опускались вечерние сумерки, и кое-где уже зажглись фонари.
Мушкетерский клуб действительно занимал великолепный старинный особняк с садом. На высоких тумбах по обе стороны ворот стояли два каменных льва и, казалось, внимательно рассматривали каждого посетителя.
Войдя, Ксения сразу же увидела в саду белую статую Александра Дюма. С пером в руке он сидел на постаменте, на четырех сторонах которого были изображены его самые известные герои и красовалась надпись: «Tous pour un, un pour tous» [9] .
9
«Все за одного, один за всех».
Пока Ксения смотрела на изваяние бессмертного француза, написавшего, может быть, самый выдающийся роман в истории литературы, к ней подошел худощавый молодой человек с книгами под мышкой.
– Прошу прощения, мисс… Вы кого-то ищете?
– Да, я хотела бы поговорить с кем-нибудь из учредителей клуба, – быстро ответила Ксения.
– У Мушкетерского клуба только один учредитель – мистер Ричард Сеймур, – отозвался молодой человек. – Полагаю, вы найдете его на лестнице. – Он кивком головы указал на особняк, и глаза его при этом смеялись.
Войдя, Ксения оказалась в огромном холле, освещенном впечатляющих размеров хрустальной люстрой с множеством лампочек. Ксения машинально подумала, что гардероб должен быть где-то рядом, но тут ее взгляд упал на величественную лестницу, и все мысли разом вылетели у девушки из головы.
Человек в синей форме
– Браво, Ричард!
– Не уступай ему!
– Давай, Ник!
«Боже мой, – подумала пораженная Ксения, – ведь это же… Приемная господина де Тревиля, то, что увидел д’Артаньян в свой первый приезд в Париж…»
– Туше! – крикнул мушкетер, защищавший верхнюю ступеньку. – Ник, мне очень жаль, но ты убит… И ты тоже, Роджер!
Роджер, признав свое поражение, отошел в сторону и опустил шпагу, но Ник разыграл целое представление. Он выронил оружие, покачнулся, отступил на шаг, закатил глаза и картинно рухнул. Зрители бешено зааплодировали.
– Предупреждаю, Ричард, я не собираюсь так просто сдаваться, – объявил последний из трех противников, оставшийся на ногах.
– Неужели? – с задором парировал его собеседник и ловким финтом выбил у него шпагу, которая заскользила вниз по ступеням.
Новый взрыв аплодисментов был ему ответом.
– Сдаешься? – весело спросил Ричард, держа острие шпаги в нескольких дюймах от горла соперника.
– А что еще мне остается? – вздохнул тот. – Сдаюсь!
Стоявший на верхней ступеньке мушкетер опустил шпагу и повернулся. Он был стройный, как тростинка, без шляпы, с правильными чертами лица, темными волосами, падающими на плечи, и весь искрился молодостью, задором и обаянием. Тут его взгляд упал на Ксению, которая стояла и изумленно наблюдала за всем происходящим.
– А вот и миледи! – прокричал он, указывая на нее.
И прежде, чем она успела возразить, он в несколько прыжков соскочил с лестницы и подошел к Ксении, лучась улыбкой.
– Добро пожаловать под наш кров, сударыня! Этот скромный клуб служит прибежищем для всех, кому надоела современность и кто черпает силы в замечательных мирах, созданных мсье Дюма, за что мы вечно будем ему признательны… Без его чудесных книг действительность была бы совсем невыносимой!
– Совершенно верно, – подтвердил кто-то из толпы.
По правде говоря, Ксения немного растерялась. Атмосфера клуба сбивала ее с толку. Конечно, девушка отдавала себе отчет в том, что оказалась свидетельницей игры; но в игре этой она не чувствовала никакого притворства, наоборот – все выглядело предельно искренне. Обступившие Ксению и ее собеседника зрители носили костюмы, стилизованные под времена Людовика XIII, а кое-кто и парики, но люди, облаченные в них, вовсе не походили на участников какого-нибудь надуманного маскарада и уж точно получали от всего происходящего неподдельное удовольствие. Здесь не было кислых и недовольных лиц, которые можно увидеть на любой лондонской улице; напротив, ощущалось, что члены клуба, переступая порог, стараются все свои невзгоды оставлять снаружи и развлекаются, как дети. Вообще все, что Ксения видела, настолько противоречило расхожему мнению об англичанах как о чопорной, занудной и ограниченной нации, что девушка не знала, что и думать.