Чёрная пантера с бирюзовыми глазами
Шрифт:
– У тебя есть брат? Он тоже был в твоей школе? И его тоже схватили? Ты его там видела?
– Нет-нет, Стивена там точно не было. Он уже взрослый и с нами не жил. Он мой брат только по отцу, мамы у нас разные. У нас вообще не бывает совсем родных братьев и сестёр, только наполовину.
– Почему?
– Это долго рассказывать. Почему – я и сама не знаю, такие вот мы, странные. Но я же говорила – дети у нас рождаются очень редко. Поэтому матери всегда разные.
– А отцы?
– Отцы бессмертные. Матери – нет. Они – люди. Мы рождаемся только так. Я не знаю, почему.
–
– Они бесплодны.
– Но почему?
– Не знаю. Выверт природы.
– И?.. – у меня не хватило духа задать вопрос, но Вэнди меня поняла.
– И я тоже.
– А я? – до этого момента я не задумывалась о детях, наверное, потому что, чтобы зачать ребёнка, нужно с кем-то сблизиться, а это для меня было опасно. Да и для моего потенциального партнёра – тоже, правда, уже по другой причине. Я считала, что у меня не будет детей просто потому, что я не найду для них отца. Это печально, но это не приговор. Но знать, что я сама не смогу их иметь, безотносительно возможности найти подходящего партнёра – это было… ну, это несколько шокировало. Выбивало из колеи.
– А ты – не знаю. При всём сходстве – отличия между нами всё же есть, и достаточно заметные. Я с уверенностью могу сказать только про наш вид. Так что, насчёт тебя – пока неизвестно ничего. Возможно, ты детей иметь сможешь.
– Да нет, навряд ли… Ты про женский цикл слышала?
– Рэнди, мне пятнадцать! Конечно, слышала.
– Ну так вот, у меня его нет. Раньше был. Но после того, как я стала… такой… всё пропало. Так что, скорее всего, я – такая же, как и ваши женщины.
– Ну… Возможно… Наверное, это такая плата за бессмертие. Что-то получаешь, что-то теряешь. Я всегда это знала, а для тебя это – новость, и не самая приятная. Но ты привыкнешь, поверь.
– Привыкну, куда же деваться? Выбора-то, как я понимаю, у меня нет.
Ещё какое-то время мы ехали молча. Я начала подумывать о том, чтобы где-нибудь притормозить и немного перекусить припасёнными гамбургерами, пусть даже и холодными. Но тут заметила впереди затор и сбавила скорость.
– Что там такое? – Вэнди тоже разглядела странное на такой, далеко не оживлённой трассе, скопление машин. Приглядевшись, я поняла, в чём дело.
– Полиция машины проверяет. Похоже, ищут похищенную девочку.
– Что будем делать? Может, мне всё же спрятаться?
– Не глупи. Зря, что ли я тебя в мальчика превращала целый час. Прорвёмся!
– И что мне теперь делать?
– Капризничай. И чем противнее, тем лучше.
– Есть, сэр! Будет исполнено!
Наш смех слегка разрядил обстановку. Перед нами оставалось всего две машины. Я кивнула Вэнди: «Начинай!» Окна моего фургончика были открыты, и нас должны были прекрасно слышать.
– Хочу мороженое! – заныла она противным голосом.
– Тебе нельзя! – строго ответила я.
– А я хочу! Хочу, хочу, хочу! – и она забарабанила пятками по бардачку.
– Джереми, прекрати немедленно! – рявкнула я ещё строже. – Никакого мороженого, пока доктор не разрешит. Если ты снова начнёшь кашлять, мама открутит мне голову!
– Хочу мороженое!
– Ты уже
– Не хватает! Хочу мороженое.
Во время этого диалога мы постепенно продвигались вперёд, и теперь были первыми перед мобильным шлагбаумом. В моё окно заглянул немолодой усатый полицейский.
– У вас всё в порядке?
– Да, офицер, – кивнула я.
– Нет! – одновременно со мной взвыла Вэнди, размахивая игрушечным пистолетом. – Она не покупает мне мороженое. Арестуйте её!
– Извините, офицер, – виновато взглянула я на полицейского, потом вновь повернулась к Вэнди и прибавила металла в голосе. – Никакого мороженого, пока горло красное!
– А я всё маме расскажу!
– Что расскажешь? Что я тебе мороженое не купила? Так это она мне и велела. По мне, так хоть всю жизнь кашляй, не жалко!
– Я ей не это расскажу. Я расскажу, как ты целовалась с Питером на крыльце. Я всё видел!
Я сделала вид, что аж задохнулась от шока. Краем глаза я видела, что полицейский, усмехнувшись, отошёл от нашей машины и махнул рукой, предлагая нам ехать дальше. Я медленно двинулась вперёд.
– Всё расскажу! Купи мороженое! – продолжала спектакль Вэнди.
– Ты… ты… Маленький, противный!.. – у меня якобы просто не хватало слов от подобной наглости.
– Купи мороженое! – продолжала выть мерзким голосом Вэнди до тех пор, пока мы не отъехали на достаточное расстояние, и нас уже точно никто не смог бы услышать.
– А ты молодчина, – похвалила её я. – Ты заметила – он даже документы у меня не спросил.
Мы, не сговариваясь, дали друг другу пять и радостно рассмеялись.
– Почему Джереми? – спросила она.
– Есть у меня один невидимый друг. Его именно так и зовут. Вот в голову и пришло. А кто такой Питер?
– Он сидел на соседней парте, и у него постоянно текли сопли. Бееее… – скривилась Вэнди.
– Вот спасибочки! Стало быть, я с этим сопливцем целовалась? Всё же придётся купить тебе мороженое – я совсем не хочу, чтобы мама узнала о таком моём позоре.
К моему удивлению, Вэнди вдруг погрустнела.
– Что случилось?
– Я скучаю по маме. И по папе тоже. Я даже не знаю, где они сейчас, даже не знаю, жива ли мама. – Одинокая слезинка скатилась по усыпанной нарисованными веснушками щеке.
Я съехала на обочину, заглушила мотор, расстегнула наши ремни безопасности и перетащила Вэнди к себе на колени. Словно только и ждала этого, она вцепилась в мою рубашку и разревелась. Я давала ей выплакаться, слегка покачивая и поглаживая по волосам. Я понимала, что последние шестнадцать часов она провела в сильном напряжении, постоянное чувство опасности не давало расслабиться, держало в напряжении и заставляло действовать. Думаю, что и находясь в плену, она держала себя под контролем – детские истерики не в счёт, это был продуманный спектакль. А теперь, когда она сбежала, и мы успешно избежали преследования и расслабились – к ней пришло осознание того, что с ней случилось. И конечно же, ей нужно было выплакаться у кого-то на груди, у того, кто поймёт и утешит.