Чёрная пешка

Лукьянов Александр Николаевич

– И не собираюсь.
– откликнулся Гакха Цэ, пропуская Всеслава вперед по трапу.
– Тем более, что два пуда свежайшей цузы уже лежат в трюмовом холодильнике. Даже с листочками водорослей на чешуе.

– Ну и ну!
– поразился Всеслав, -Да это же настоящий заговор.

– А то!
– гордо ответил Гакха Цэ.
– Что умеем, то умеем. А к рыбе, кстати, и я совершенно равнодушен, кроме тех случаев, когда ее подают к столу. Малый назад! Юнга Бидзанби, на корму!

Двигатель яхты зарокотал, судно дало задний ход, развернулось и через узенький пролив неспешно выбралось из

лагуны в открытое море. Гакха Цэ взял курс на заросший кустарником мыс, метрах в ста от него остановил яхту и поворотом рычага сбросил якорь.

– Вот теперь можем и побеседовать.
– объявил он добродушно.
– Присаживайтесь вот тут, а я размещусь напротив. Как вы насчет оливок в пряном маринаде? Вот под это винцо?

– С удовольствием и готовностью. Чревоугодие - все-таки не грех, а приятная слабость, что бы там не говорили проповедники.

– Поразительно, насколько совпадают наши мнения.
– отозвался Цэ. Он открыто, обезоруживающе улыбался. Всеслав откинулся на спинку скамьи.

– Слушаю вас.
– сказал он.

– Мне хотелось бы поговорить об Адзи.
– начал Цэ.
– На борту батискафа "Дуга-3", когда произошла катастрофа было четыре человека: я с помощником и мой брат - отец Адзи - с женой. Через час нас подняли на поверхность. Верхняя кабина уцелела, а вот нижняя, где брат производил замеры... Смотреть было страшно. Тогда я и оформил опекунство над осиротевшей Адзи, которой было полтора годика. И никакого различия между ней и родными детьми, разумеется, не делаю.

Цэ внушительно поднял указательный палец. Лунин флегматично кивнул.

– О вас, чтимый Да, я был наслышан еще до того, как девочка встретила вас и, конечно же, хотел познакомиться. Но некоторые обстоятельства ускорили знакомство. Догадываетесь, о чем я?

Всеслав опять склонил голову: -Кажется, последние двадцать минут я знаю об этих обстоятельствах достаточно хорошо.

– Ах, вот о чем она с вами беседовала! Призналась?

– Да.

– Что ж, это упрощает. И что вы намерены делать?
– улыбка на лице Гакха Цэ стала несколько натянутой.

– А разве есть выбор?
– искренне удивился Всеслав.
– По-моему, все предельно ясно.

– Что ясно?

– Адзи - лучшая девушка в мире, умница, душевный и добрый человек. Да, впрочем, зачем перечислять, вы знаете племянницу дольше, чем я.

Знайте, я испытываю к Адзи большие чувства, чем простая симпатия. Гораздо более глубокие. И чувства эти не дают мне никакого права на легкомысленные отношения. Так что будьте спокойны, чтимый Цэ, ни о каком флирте или флюгерном романчике старого ловеласа-преподавателя с юной студенткой и речи быть не может.

– А я и не думал о вас плохо!
– возмущенно развел руками Гакха Цэ.
– Впрочем, прошу прощения, перебил. Продолжайте, пожалуйста.

– Я был бы счастлив оказаться рядом с Адзи и безумно горд тем, что она предпочла меня другим. Но и это, увы, невозможно. Я вдвое старше Адзи и сегодня напомнил ей об этом. Если допустить невозможное и представить, что мы будем вместе... Ничего хорошего в будущем не вижу. Пролетит какой-то десяток лет, красивая женщина в расцвете сил окажется рядом со старым сморчком. И тогда -

одно из двух. Либо Адзи по-прежнему будет рядом, и в этом я не вижу ничего хорошего для нее. Либо Адзи покинет меня, а в этом я не усматриваю ничего доброго для себя.

Гакха Цэ некоторое время недоуменно смотрел на Всеслава.

– Правильно ли я понял?
– спросил он.
– Вас смущает разница в возрасте?

– Вы неправильно поняли.
– деликатно поправил Всеслав.
– Не смущает, а решительно останавливает.

– Но отчего, помилуй Глубинный? На Архипелагах союз зрелого мужчины с юной женщиной издавна и по сей день считается скорее нормой, чем исключением. А разве в тех местах, откуда вы родом, все иначе?

– Ну, в общем, это допускается и в бывшей Отчизне, и, тем более, в Хонти...

– Да при чем здесь Отчизна или Хонти... Я имею в виду тот мир, откуда вы прибыли на Саракш.

Ход 37

Саракш, Островная империя

Желтый Пояс, о.Бацуза, центр развлечений и отдыха "Зеркальная Лагуна"

5 часов 95 минут, 10-го дня 3-ей недели Красного месяца, 9591 года от Озарения

– Простите...
– поперхнулся Всеслав, оторопело уставившись на профессора Гакха Цэ.
– О чем вы?

Тот ободряюще закивал: -Ну, конечно, конечно, иного ответа и быть не могло. Вам полагается продемонстрировать полнейшее непонимание, изумление. Само собою. Но прежде, чем продолжать разговор на эту тему хочу попросить дослушать меня до конца и без предупреждения не растворяться в воздухе посреди беседы. Даете обещание не растворяться?

– Кто-то из нас - сумасшедший.
– опасливо сказал Всеслав.
– И очень хочется, чтобы психом оказался я. Потому что не знаю, что делать в противном случае.

("Молодцы, ребята, правильно соображаете. Могу раствориться. На шее у меня висит СМС. Стоит лишь внятно произнести по-русски: "Тревога!", как будет активирован чрезвычайный режим. Средство мобильной связи перейдет в в режим психошока и нанесет такой удар, от которого все живые существа в округе радиусом сто метров слягут в беспамятстве. Включая меня. Только аборигены очнутся через половину местного часа, а я - спустя пару земных минут. Переключу СМС в режим маяка и скроюсь. Субакс, скрадывание, всё, как учили асы-наставники с полигона "Кобра". Еще через полчаса меня, где бы ни находился, подберет вызванный с Тристара "призрак". Но до крайностей, надеюсь, все же не дойдет?")

Гакха Цэ хмыкнул: -Считаю, что в такой форме дано обещание не исчезать и не таять. Теперь позвольте еще раз представиться, на этот раз полным титулом: профессор Гакха Цэ - начальник подразделения "уку" имперской службы разведки и контрразведки Черного Пояса. Вы, конечно, имеете представление о нашем учреждении. Если захотите (обратите внимание - я не настаиваю!) также можете представиться в любое время нашей беседы. А пока что, с вашего позволения, буду обращаться по-прежнему - Бидзанби Да.