Черная роза
Шрифт:
Гудулич вернул листок лейтенанту.
– Почерк ваш, лейтенант. Буриан кивнул.
– Точная копия. Оригинал, вероятно, затерялся. Гудулич глотнул слюну.
– Впрочем, то, о чем пишет Бёжи, соответствует действительности,- заметил он.
– Согласен, но все это выглядит несколько странно. Мог бы я, к примеру, показать это письмецо Карою Халмади?
– Ни в коем случае! Он крайне ревнив. Не так ли, тетушка Дитер?
– Карой Халмади чуть ли не с детских лет ревновал к Гудуличу. Девушке, за которой ухаживал Карой, он разрешал
– Неужто вы были таким донжуаном, Геза? Гудулич выпятил грудь:
– Что значит «был»? Вы не могли бы без оскорблений?
Буриан махнул рукой, одним жестом решив пресечь, пустую болтовню. Оттянув Гезу на два сиденья в сторону, он тихо спросил:
– Говори, где ты провел прошлую ночь? Бёжи все равно признается. Разве она выдержит такую пытку ревностью?
Последнюю фразу Буриан произнес как шутку, но выстрел оказался холостым.
– Ты хотел бы услышать, что я провел эту ночь у Анны Тёре?
Буриан с сомнением покачал головой.
– Нож мы тоже нашли,- сказал он.
– В самом деле? Наверное, в каком-нибудь колодце? Буриан молча наблюдал за изумленным выражением лица председателя.
– Точно. А лезвие у него такое длинное и острое, что им можно проткнуть дуб.
– Возможно,- согласился Геза.- Только мне ни чего не известно ни про дуб, ни про бук.
– Зря хорохоришься, Бёжике все равно даст нужные показания!
Но Гудулича не так-то легко было выбить из седла.
– Ты же знаешь, что у нас с Бёжи ничего нет.
– Знаю.
– Недостает еще, чтобы ты столкнул лбами нас с Кароем Халмади. Ведь он не вступает в кооператив только из-за того, что… Одним словом, из-за меня. Удивляюсь, как он разрешил это сделать своей жене. В общем, кроме вреда, вся эта ерунда ничего не принесет.
– Ну а Анна?
– Ее нужно оставить в покое, хотя бы ради спокойствия моей собственной Юлишки. От одного имени Тёре кровяное давление у нее лезет вверх.
– С кем же спала Анна Тёре минувшую ночь?
– На этот вопрос я не ответил бы тебе, даже будучи ее духовником. На эту тему мужчины не исповедуются, не хвастаются и не жалуются.
– Я понимаю.
26
– С этим человеком я не хотел бы даже дышать одним воздухом. Я не видел его ни разу в жизни, но судьба просто не может сыграть столь дурную шутку, поставив вас рядом с ним.
Вместе с сержантом, который весь день простоял на посту, охраняя место преступления, Буриан обошел одну за другой все скобяные лавочки на площади в поисках точной или хотя бы приблизительной копии ножа, которым был убит Шайго. В конце концов им повезло - у одного из лавочников они нашли нечто похожее. Покупку аккуратно завернули в бумагу.
– Нарушаю правила ведения следствия,- проворчал Буриан, когда сержант, отдав честь, удалился.
Не торопясь,
Миновав убогий двор, он постучал в дверь кухни.
– Откройте, Анна!
– Кто там?- ответил голос старой Тёре. Вдова открыла дверь и узнала Буриана.
– Войдите, пожалуйста. Мы как раз ужинаем. Действительно у стола сидели дети.
– А где Анна?
– Она очень устала и уже легла.
– Мне необходимо с ней поговорить.
Тёре прошла в комнату. Вскоре там зажглась лампа.
– Пожалуйста, войдите.
Анна, одетая, стояла возле стены, на которую почти не падал свет. На ее плечи был накинут шерстяной платок.
– Вам холодно?
Анна кивнула. Слышно было, как у нее стучат зубы.
Буриан постоял в ожидании, что его пригласят сесть, но приглашения не последовало, и он сел сам, выбрав один из стульев.
– Когда «темнеет, мы не впускаем к себе мужчин.
– Знаю.
– Но вы офицер, страж порядка. Зачем вы пришли?
– спросила Анна.
– Вы не сказали мне всей правды, Анна.
– Я… я не сказала?
– Да. Я виделся с почтальоном. За последние полтора месяца вы не получили ни одного письма.
Помолчав, Буриан продолжал уже другим тоном.
– Я отлично понимаю, Анна, что здесь не место об этом говорить. Но я скажу. Я видел утром того человека, что лежал там, на дороге. Чем больше мы говорим с вами, Анна, тем больше я удивляюсь вам.
Анна протестующе замотала головой.
– Да, удивляюсь. И меня очень огорчило бы, если бы оказалось, что вы… Что он имел какое-то отношение к вам.
Анна молчала, неподвижно смотря перед собой.
– Мне хотелось бы, чтобы вы сказали: нет, не имел.
Анна пыталась унять дрожь.
– Сегодня кое-кто уже хотел услышать от меня такой ответ,- сказала она.
– Гудулич?
– Нет, не он.
– Видите ли, мне известно, что Шайго ходил под вашими окнами, но вы ни разу не впустили его в дом. Мне говорили, что именно Шайго яростнее всех выступал против того, чтобы вас приняли в члены кооператива. Но потом… Можно понять этот неожиданный поворот. И я его понимаю. Он даже собирался отравить свою жену Маргит. Но при всем этом… Мне необходимо иметь точные сведения о том, что вы… с ним…
Буриан опять замолчал. Не слишком ли громко он говорит? Несомненно, в кухне подслушивают. Он окинул взглядом комнату. Обычная крестьянская горница. У стены старомодный диван. В простенке между окнами несколько картин в рамках. Сюжет из Библии и семейные фотографии. Сразу у двери - лежанка, за ней - гладильная доска.
Массивная гладильная доска. Белая, чистая, отлично выструганная. Он встал, подошел к ней.
Взяв доску в руки, провел ладонью по ее гладкой, словно отполированной, поверхности. Затем, прислонив доску к кровати, вернулся на свое место.