Чёрная ручка. Пятница

Happy__and__Free

Фэш выдыхает облачко пара и делает не очень увереные шаги к подьезду. Идет пешком на четвёртый этаж, ищет квартиру с номером "двадцать три". И находит. На двери только тройка, а цифра два видна лишь контуром клея.

Он не находит дверной звонок, поэтому просто стучит. Стоит с минуты две, а потом слышит шуршание, копошение и злое хриплое "Иду!".

На пороге толстопузый мужчина в серой майке и трениках. Он скептически осматривает молодую фигуру парня и кривится, пока Фэш в недоумении стоит на месте.

Извините, я, наверное, квартирой

ошибся, - выдавливает он и уже хочет уйти, но его окликают.

А кто вам нужен?
– хрипит мужик и внутри парнишки все сжимается.

Огневы?
– спрашивает он, хотя подразумевает как утверждение.

Значит, по адресу. И кто же вы?

В-Василиса?
– опять будто спрашивает и мужчина пускает смешок.

Ты ее ебарь? Я так и знал, что она вся в мать. Шлюха, - выплевывает он в лицо Драгоцию, а Фэш застывает. Ему послышалось или только что это рыжие сумасшедшее чудо назвали... шлюхой?

Внутри все начинает закипать, кулаки сами неосознанно сжимаются и раньше он считал, что мордобой это вообще низко и не круто... Но как же ему хочется врезать этому ублюдку! Что собственно он и делает, а потом ему сносит крышу.

Никто. Никто не может называть его девочку шлюхой.

Все заканчивается, когда его охватывают чьи-то руки, и он слышит знакомый крик и голоса. Его поднимают с пола и Фэш видит лицо Маара перед лицом, а потом затуманенным взглядом, как Василиса хватается за руку этого мужика, который, кажется, собирается его грохнуть, но не может. Огнева кричит что-то, а потом ее просто откидывают в стену, напоследок залепив хорошую пощёчину.

Забирай ее и уходи!
– кричит Броннер и заворачивает руки, видимо, отцу Василисы, за спину.
– Быстрее!

Фэш будто выныривает из под толстого слоя воды, хватает девушку на руки и в одно мгновение выскакивает за дверь. Сердце колотится, как сумасшедшее, а он бежит, не разбирая дороги, прижимая дрожащую девушку к себе.

А после останавливается на каком-то мосту и выдыхает. Василиса крепко сжимает футболку на его груди и парень плюхается прямо на бардюр, обнимая Огневу.

И уже все равно как бы. Что у неё парень есть, что их только что чуть не раскромсал какой-то мужик, что обычным знакомым неправильно сидеть вот так. Он просто хочет забыть и хотя бы на секунду отдаться, окунуться в эмоции.

Фэш хочет хотя бы раз вот так обнять ее, пока она будет сидеть у него на коленях. Хочет хотя бы в один момент потереться щекой об ее теплую кожу. А ещё...

Он закусывает губу, вдыхая лавандовый запах рыжих волос, а потом окончательно нажимает на газ и его ведет.

Парень прижимается к чужим губам, нежно и мягко, но настойчиво. Василиса застывает на пару секунд, а потом начинает робко отвечать. И тогда уже можно занавес, громкое заявление, что спектакль подошел к концу, потому что нежность сдувает мгновенно.

Тело горит, а кончики пальцев покалывают. Руки Фэша зарываются в волосы, оттягивая, сжимают бока под кожанкой, пока Василиса стонет в поцелуй, хаотично хватается за чужие плечи и шею.

Они медленно и постепенно сходят с ума.

Они наивные глупые дети...

Им можно.

========== 8. ==========

Фэшу кажется, что все,

что происходило — это сон. Ничего не было. Никаких выдуманных штрафов, драк, костюмов, обжигающей боли и поцелуев. Ему всю привиделось. Это была лишь иллюзия. И он вообще псих, ему лечится надо.

Потому что за окном все та же пятница, все та же Василиса в чёрном. Такая же далекая как и раньше. Веселый Ник, не дающий списать алгебру и пустая квартира.

И то, как он крепко сжимал сухую теплую руку Огневой, ведя ее домой, и то, как Захарра чуть ли неплача, стояла в дверях с чемоданом, обещая приехать еще, и пьянка «попрощаться» — он выдумал.

И от этого так противно и больно. Это чувство не сравнится с тем, что он испытывал ранее. Потому что все чувства, все действия и все знания были будто зря. Просто не нужными.

И он уже начинает опять жалеть, что все-таки все вспомнил. Он так мечтал забыть всё, но только получилось это сделать, как он тут же стал искать спасения. Он такой идиот.

Фэш косится на Огневу, которая стоит рядом с ним ровно с таким же кирпичным лицом как и он, а потом изгибает бровь, насмешливо смотря на их общего учителя по математике.

— Повторите еще раз, пожалуйста, — севшим голосом просит Драгоций.

— Олимпиада, — ее лицо ещё больше натягивается из-за улыбки, а парень отчаянно думает о том, когда оно уже треснет. — Вы одни из лучших в школе. Вас двоих посоветовал мне очень хороший человек и я действительно принимаю его позицию, — она хлопает в ладоши и Фэш допускает мысль самим помочь этой довольной харе лопнуть. — И да, отказы не принимаются, — добавляет женщина, когда видит два почти синхронно открывшихся рта, которые уже собирались сыпаться возмущениями.

Учительница улыбается и чуть ли не подскакивая выходит из класса, оставляя пару наедине.

— Это пиздец, Огнева.

— Не думала, что скажу это, но я первые согласна с тобой, Драгоций.

Она говорит это так спокойно и буднично, будто действительно не было всего, что произошло. И Фэш не знает радоваться этому или грустить. Наверное, все же первое.

Фэш смотрит на пузырьки воздуха в электрическом чайнике и зевает. Уже девять. Скоро придет Василиса. Они будут заниматься всю ночь, так как оба по различным причинам не могут посидеть часиков так пять за алгеброй и геометрией днём. Особенно Огнева, которая как бы на углублёнке учится в отличии от Фэша, который решил не париться с поступлением и выбором профиля, поступая на стандартный.

Наступает тот момент, когда чувствуешь себя тупым.

Фэш ежится, посильнее закутываясь в растянутый огромный свитер. Сейчас конец осени, а отопление, не успев дать нормально и насладиться теплом, отключили три дня назад. Обогреватель как назло в ремонте, а в такой огромной квартире, которая еще и холодная, теперь вообще противно находится. Элитный дом, в центре города. Ага, как же.

Парень не успевает додумать стратегию убийства того, кто заставляет его вот так вот страдать, потому что тишину прошибает мелодичная приставучая музыка, которая бесит его также сильно, как и все остальное, что его бесит.