Чёрная ручка. Пятница

Happy__and__Free

— Приветики! — даже слишком счастливо и радостно начинает Василиса, но видит нахмуренное лицо и тут же кривится. — Ну и рожа. Ты как обычно, Фрэшик.

— Что-то ты повторяешься, — язвит парень. — Фантазия кончилась, да? — выдавливает усмешку, пытаясь сделать более насмешливый вид, чтобы не выдать своего бешено стучащего сердца.

— Кто бы говорил. Ты поставил чаёк мне, холоп?

— О, да, рабыня моя.

Драгоция шлют далеко и надолго, а Фэш смеется, что это его квартира и в крайнем случае пошлют здесь не его. Получив еще несколько ласковых

слов, парень не остается в долгу, поэтому за занятия они садятся только через два часа.

Всё идет медленно и тягуче. Они редко перекидываются словами, а еще реже просят объяснить какое-то задание. Хоть работа у них и совместная, но как-то без словесного обозначения обходились.

Всё катится к чертям, когда чёрная стрелка медленно, будто в меду, тянется к цифре два. Фэш и раньше замечал лёгкие мурашки на коже девушки или как она грела руки украдкой, но громкое: «Апчхи!» и зарывание чуть ли не с головой в тоненькую кофточку он не заметить не мог.

— Сиди, я принесу тебе кофту, — выдыхает он и уже встает, но его останавливает Василиса, которая хватается за край того самого растянутого свитера.

— Не надо, мне нормально, — бормочет она, рассматривая белоснежный ковёр.

— Слушай ты, роковая женщина, если заболеешь, то нам влетит обоим, а мне тем более, потому что уже поздно участников менять. Поэтому отпусти меня или я сделаю такое, что ты век не забудешь, — на последних словах он коварно щурится, чтобы придать своему образу побольше убедительности. И было бы логично, что девушка отпустит его и даст принести эту чертову одежду, но она лишь поднимает голову и смотрит с вызовом.

— Сделай! — решительно выдыхает она, а у Фэша все опадает внутри.

Если он сейчас скажет, что пошутил и вообще не знает, что сделать, то проиграет ей. И ебанное чувство «никогда не проигрываю, особенно тебе». Он сумасшедший и тупой. И то, и другое умножено на пять. Он понимает это, когда его озаряет одна из самых бредовых мыслей на свете.

Он хватает девушку за руку и в пару рывков затаскивает под вязаное теплое полотно, врезаясь подбородком в макушку, которая пролезла с ним в одну горловину.

И только спустя пару секунд до него доходит, что он натворил. Парень уже собирается извиняться, оправдываться и краснеть по полной, но чувствует руки, которые охватывают его за талию.

Он ощущает голой кожей чуть щекотящую мягкую поверхность черной из пряжи кофты Василисы и как она дышит в его в шею, опаляя горячим дыханием. И сам обнимает крепко, прижимая ближе.

И впервые думает, что это не какая-та хрень, из которой уже не выбраться, а что-то хрупкое, нежное и что не хочется отпускать. Он мог бы отстранится, убрать чужие руки и спрятаться, но он не делает этого. Просто не хочет.

На часах ровно три. Пушистый белый ковер такой же мягкий как и раньше. Только теперь на нем спят два психа, которые додумались вдвоем натянуть один свитер на два тела.

Фэш просыпается от прикосновения чужого прохладного носа к груди. Он смотрит

на все расфокусированным взглядом, пытаясь понять где он, что он и почему Василиса лежит на нём.

Спустя пару минут до него доходит, вспоминаются недавние события и парень чуть краснеет. Он не понимает своего смущения, но блин… На нем спит разомлевшая от тепла долбанная Василиса Огнева, которая постоянно жмётся ближе и обнимает.

Драгоций рвано выдыхает, потому что совсем пересекает ту линию, которую сам же и начертил. Между ними лёд, который, кажется, уже не разбить. Он толстый, проверенный временем.

Фэш мягко и нежно, не раскрывая губ, касается чужих, прижимается, тает. Он знал, что сумасшедший, но не настолько, потому что, когда в мозгу складывается фраза, которую он боялся всю свою жизнь, то цепенеет и замирает.

Смотрит на спокойное лицо и чуть подрагивающие ресницы, а потом шепчет.

— Я тебя никогда не отпущу.

На часах четыре ноль пять.

Когда на электронных часах ярко загорается пять двадцать пять, а стрелка на других опять вязнет в мерном «тик-так», Фэша опять будят. Только теперь прикосновения чьих-то рук на щеках и тихий голос.

— Эй, Фэш. Драгоций, эй.

— Чего тебе? — бормочит он, переворачиваясь набок и слыша тихое: «ой», вспоминает, что не на своей кровати и с ним в одном свитере другой человек как бы.

— Пошли гулять, а?

— Там холодно, отстань, — отмахивается парень, но когда холодные пальцы пробегаются по его торсу, то чуть ли не визжа вскакивает. — Тебе жить надоело? — пыхтит парень, неосознанно хватая девушку за талию, которая взмыленная и сонная, домашняя даже, смотрит наивным и детским взглядом и Фэшу как-то уже и не хочется материться и злиться, что разбудили. Чертовый манипулятор.

— Если тебе интересно, то было пару мыслей. Знаешь, как Марьяна Ро. АХ, ФЭШ, Я ТАК УСТАЛА! — она делает прискорбный вид, наигранно прикладывая руку ко лбу, а когда видит дрожь Драгоция, который пытается не заржать, то бьёт того в плечо. — Хватит ржать, я устала, говорю.

— Ты же спала только что.

— Ты, кирпич бесчувственный! Всё, уйди от меня, — она отталкивает его от себя и тут с вскриком валится на пол вместе с брюнетом, потому что виновата эта идиотская забывчивость обоих, что они еще в одном свитере как бы.

Фэш кривится из-за рыжих волос, которые щекотят кожу, а потом приоткрывает глаза и воздух вышибает из легких, потому что васильковые глаза смотрят сосредоточенно и даже заинтересованно.

— Фэш.

— Что? — хриплым голосом спрашивает парень, а потом наблюдает как медленно розовеют щёки напротив.

— Что это такое твердое?

С лица Фэша схлынули все краски. Он бледнеет, краснеет, а потом становится чуть ли не фиолетовым.

В следующие пару минут мы можем наблюдать Огневу, валяющуюся на полу с громким хохотом и злого Фэша, который хочет сейчас лишить мира одной Василисы, потому что у этой самой Василисы шутки нихуя не смешные.