Черная стая
Шрифт:
Вилли появился под конец, одетый в новенькую, с иголочки форму пехотного фенриха и в сопровождении трех лакеев в пудреных париках, чинно несущих на вытянутых руках большие блюда, накрытые серебряными крышками. Кофе заварили по-походному, на костре, разделив по-братски далеко не скромный ужин -- трех пулярок и пару жареных фазанов.
– - Дедушка устроил мне королевские проводы, -- довольно заметил Вилли, -- я уезжаю в Кенигсберг, к генералу фон Бюлову. Он согласился взять меня в адъютанты.
– - Поздравляю!
– - Войцех дружески похлопал
– - Когда едешь?
– - Через неделю, -- ответил Вилли, -- но у меня еще много дел дома. Кстати, я рассказал матушке о нашем знакомстве, и она просто жаждет увидеть графа Шемета на одном из своих приемов. Я могу обрадовать ее обещанием?
– - Не знаю, -- Войцех замялся, -- я в Берлине почти что инкогнито, и...
– - Тебе не в чем идти на прием, -- закончил за него Вилли, -- не беда. Я дам тебе адрес своего портного, этот мундир он шил.
– - Отлично сидит, -- похвалил Войцех, -- давай, непременно воспользуюсь. Мы еще увидимся до твоего отъезда? Я ведь не знаю, когда заказ будет готов.
– - Матушка принимает по средам и пятницам, -- ответил Вилли, -- и будет рада знакомству в любой из этих дней.
После ужина начали расходиться. Войцех, довольный проведенным вечером, спешил по заснеженным аллеям Тиргартена домой. Лизхен, наверняка, уже спала, но мысль о том, что она будет рядом, что он увидит ее утром, жарким стуком отдавалась в сердце.
– - Герр Войцех, -- окликнул его знакомый голос, -- вы позволите составить вам компанию?
– - Конечно, герр фон Таузиг, -- кивнул, обернувшись, Войцех, -- буду рад свести по дороге более близкое знакомство.
– - С удовольствием, -- Дитрих улыбнулся, сверкнув в темноте белоснежными зубами, -- но у меня к вам, по правде сказать, дело. Несколько деликатного свойства.
Войцех поглядел на него с любопытством и кивнул.
– - Меня пригласили на танцевальный вечер, который устраивают студенты медицинского факультета, -- обстоятельно начал фон Таузиг, -- а моя дама, фройляйн Марта, отказывается идти туда со мной, если с нами не пойдет еще кто-то из моих друзей со своей дамой. Она сказала, что это будет выглядеть так, словно мы уже помолвлены. А о браке мы условились не говорить до конца войны. Не согласитесь ли составить мне компанию, герр Войцех?
– - Но, позвольте, -- недоуменно воззрился Войцех, -- разве... Вы сказали "фройляйн Марта"? Значит, она девица. Неужто ее родители готовы отпустить ее на танцы даже не с женихом? Хотя и это было бы... Вы меня совсем запутали, Дитрих.
– - Вы где последние десять лет провели, Войцех?
– - рассмеялся фон Таузиг.
– - В Стамбуле, там, где девиц евнухи охраняют?
– - В Петербурге, -- усмехнулся Войцех, -- до евнухов там пока не дошли, но стоит пригласить барышню на мазурку на двух балах подряд и придется жениться. Иначе кто-нибудь из ее родни тебя к барьеру потащит, за оскорбление невинных чувств.
– - Ну, а в Германии, -- подмигнул Дитрих, -- девушки взаперти не сидят. У родителей не всегда
– - Нет, спасибо, Дитрих, -- чуть покраснев, ответил Войцех, -- не стоит. Если все обстоит так, как вы говорите, я знаю, кого пригласить на танцы. И непременно составлю вам компанию, если фройляйн Лиза примет мое приглашение.
– - Почему-то я в этом уверен, -- рассмеялся Дитрих.
* -- Барабан бьёт и гремит,
Ратаплан дон дири дон.
Командир ворчит и ругается,
Ратаплан дон дири дон.
Знамёна трепещут,
Веют на ветру,
Вперёд, приятель,
Скорее за нами,
На кону новый мир.
Обещание
К бальному залу, снятому вскладчину студентами-медиками, Войцех повез Лизу в заранее нанятом экипаже. Конечно, в открытом, несмотря на срывающийся с темнеющего неба легкий снежок. Войцех сидел напротив, соблюдая приличия, и не отрывал взгляда от счастливого лица Лизхен.
Накануне он посетил рекомендованного Вилли портного, заглянул в контору Бера, чтобы справиться, как продвигаются дела, и, вернувшись домой, по совершеннейшему наитию, обратился к фрау Грете за разрешением пригласить Лизхен на танцы. Фрау Грета заколебалась, взглянула на неподдельно удивленную дочь, удовлетворенно кивнула, и разрешение было получено. Согласие Лизхен, разумеется, тоже.
По дороге они заехали сначала за Дитрихом, а потом за фройляйн Мартой, бледной томной девицей с золотистыми кудряшками, выбивающимися из-под бархатного капора. Барышни обменялись дружелюбными улыбками, и Войцех с Дитрихом довольно переглянулись.
Бальная зала была украшена бумажными гирляндами и свисающими с потолка красными китайскими фонариками. Оркестр был неплох, а буфет, как с удовлетворением обнаружил Войцех, еще лучше. Накануне он успел предупредить Дитриха о своем инкогнито, и фон Таузиг, сын состоятельного альтенбургского помещика, сорил деньгами за двоих.
Начали с англеза. Войцех танцевал сдержано и церемонно, присматриваясь к принятой здесь манере, с легкой тревогой наблюдая за Лизхен, идущей с ним в паре. Но опасения оказались напрасны, Лиза скользила по паркету легко и грациозно, как лепесток яблоневого цвета на майском ветру, и белое платье, отделанное бирюзовыми лентами, открывало взору прелестные маленькие ножки в атласных туфельках.
Во втором контрдансе Войцех и Дитрих поменялись дамами, на третий Лизу пригласил какой-то студент, и Войцех, снедаемый легкой ревностью, отошел к дальней стене, где Дитрих угощал свою подругу апельсинами.