Черная Топь
Шрифт:
— Почем килограмм? — осведомился он.
— Пять рублей, милок, — охотно откликнулась торговка. Зубов у нее во рту почти не было.
— Беру! — воскликнул Сергей, в очередной раз поражаясь местной дешевизне, и полез в карман. — Ах, черт! Пакет в машине оставил. Щас вернусь.
— Не надо-не надо, я тебе кулек сверну, — заторопилась бабулька, словно боясь упустить единственного покупателя. — Подожди трошечки… — она полезла под прилавок, — сейчас-сейчас…
Сергей с усмешкой смотрел, как она суетится. Наконец, она разогнулась (как видно, несмотря на возраст, поясница у нее была в рабочем состоянии),
— Ты везде ходишь, а я сиди в этой душегубке, — приветствовал его Алекс.
— На и не брюзжи, — Сергей протянул ему кулек.
— Классная малина, — оценил Алекс, пока Сергей заводил мотор. Коржухин, сняв руку с руля, тоже выудил из пакета ягоду.
— Знаешь, у меня гипотеза, — сказал хичхайкер, пока машина ехала по улице Лесной — кажется, единственной в городе улице с несоветским названием. — Что, если в Игнатьеве какая-нибудь уникальная болезнь? Ты сам видишь, как здесь мало народу. Большинство умерло. У оставшихся — иммунитет. Но они не покидают город, чтобы инфекция не вырвалась в мир, и не зовут на помощь, чтобы их не упрятали в секретные лаборатории.
— Бодро сказал он, жуя зараженную малину, — прокомментировал Сергей.
— Ну, по правде, я это не всерьез, — признал Алекс. — Так, в порядке гимнастики ума.
— Тренируйся дальше. Не сходится.
— Что не сходится?
— Все не сходится. Во-первых, мало народу на улицах — не значит, что мало в городе. Свет есть, электростанция работает, торф для нее добывается — кто-то это все обеспечивает? Они тут не в землянках живут и не в шкурах ходят. Чтобы поддерживать город в том состоянии, в каком он сейчас, требуется не так уж мало рабочих рук. Потом — с внешним миром они все же общаются. Деньги современные, чего, правда, про цены не скажешь…
— То есть это у нас они современные деньги берут.
— Нет, на почте мне сдачу дали. Опять-таки — «КАМАЗ», на котором в райцентр ездят…
— Это Сермяга сказал, что на нем ездят.
— Ну мы же его видели. Машина замызганная, но явно на ходу. По-твоему, на ней вокруг города круги нарезают? Кстати, особо не понарезаешь — бензин кончится. Нет же у них тут нефтяной скважины вместе с заводом по переработке. Газовый баллон на кухне, опять же… Кстати, у нас тоже бензина не шибко много осталось. Сегодняшняя экскурсия — первая и последняя.
Улица Лесная уперлась в глухую досчатую стену, обросшую у основания крапивой; налево, впрочем, уходил некий безымянный проулок, извивавшийся между заборами домов, ни один из которых не выходил сюда фасадом — в лучшем случае задней калиткой. Сергей, однако, смело свернул в этот лаз, и смелость его была вознаграждена, когда минуту спустя машина выехала на асфальт улицы Ленина возле дома номер 28.
К тому времени, как машина остановилась напротив калитки Лыткаревых, Сергей и Алекс бодрыми совместными усилиями приканчивали малину. Они не стали вылезать из машины, прежде чем не завершили это дело; наконец Алекс выудил последнюю ягоду, а Сергей тем временем вытер руки чистой стороной кулька и протянул его Алексу, благо чистое место там еще оставалось. Алекс уже прижал к бумаге липкие от сока пальцы… и вдруг поднял смятый кулек к лицу, расправляя и рассматривая.
— Взгляни, —
На краю бумаги были поспешно нацарапаны твердым простым карандашом какие-то каракули. Впрочем, не требовалось навыков экспертаграфолога, чтобы понять, что это — написанное впопыхах слово
УЕЗЖАЙТЕ
— Ай да бабка, — пробормотал Сергей. — Прямо Мата Хари. Конспираторша.
Однако на самом деле ему было не до шуток. Очевидно, у бабки были все основания для конспирации. До сих пор еще можно было объяснять все происходящее в городе случайностями и совпадениями; теперь это уже не имело смысла. То есть по-прежнему можно было — к примеру, почему бы у бабки не быть старческому психозу? — но смысла не имело. В городе Игнатьеве определенно что-то было. Что-то… страшное. И лучшим подтверждением тому служило демонстративное безразличие игнатьевцев к пришельцам, совершенно нелогичное для людей, которые редко видят незнакомцев. Даже торговцы на рынке стояли, как истуканы, не пытаясь привлечь внимание единственного покупателя. Одни лишь дети отреагировали, как говорится, с детской непосредственностью.
«Игнатьев — не такое место, чтобы из него уезжать.»
Разрушенный мост, мертвый грузовик.
Муха, выползающая из ноздри продавщицы. Черт возьми, ему не показалось! Он это видел!
Жаль, что тогда с ним не было Алекса, который мог бы подтвердить это или опровергнуть. Опровергнуть, конечно же, опровергнуть, что за бред, он же трезвомыслящий человек, а не герой ужастика!
— Вернулись? А мы уж думали, вы уехали.
Они посмотрели направо. У калитки стояла Лида.
— Куда ж мы от вас денемся, — пробормотал Сергей.
— Дорогу искали? — без обиняков спросила Лида.
— Осматривали местные достопримечательности, — ответил Алекс.
— У нас тут особо не на что смотреть. Это же не большой город.
— А вы бы хотели побывать в большом городе, Лида? — забросил крючок Алекс.
— Не знаю… — девушка пожала плечами. — Там все чужое.
— А в Игнатьеве не любят ничего чужого, — подхватил хичхайкер. — Лида, а вы никогда не задумывались, что такая девушка, как вы, делает в таком месте, как это?
Сергей мысленно усмехнулся, услышав эту шаблонную фразу скучающих голливудских ловеласов на вечеринках. Вряд ли Алекс пользовался ей в менее провинциальном обществе — разве что в шутку — но Лида явно слышала этот нехитрый оборот впервые.
— Я здесь живу, — просто ответила она.
— Я в курсе, — улыбнулся Алекс. — Я просто имею в виду — какие у вас здесь перспективы? Вы, к примеру, учитесь или работаете?
— Работаю. Кассиром в клубе. Только там не каждый день кино или танцы.
— Ну вот видите. Тоже мне занятие — раз в три дня сотню билетов продать. Представляю, какие гроши за это платят. И какая карьера вас здесь может ждать? Ну в самом лучшем случае годам к пятидесяти станете заведующей клуба, который, вы уж меня простите, годится только в качестве декорации к фильму о послевоенной деревне. И это — жизнь? А вот поедете в город, поступите в институт — сейчас, знаете, образование снова цениться начинает — устроитесь в хорошую фирму, станете настоящей бизнесвумэн…