Чёрная Вдова, или Королева Смерти

АПОЛИЯ

— Ура! — воскликнул Эрик и радостно улыбнулся, — Тетя Джейн так много рассказывала о моей семье… А они же хорошо ко мне отнесутся?

— Они все очень любят тебя, не беспокойся, — улыбнулась Нагайна в ответ.

— Мама, а вы где будете в это время?

— Мы…будем здесь, — ответила Нагайна.

— А почему без меня? — спросил мальчик.

Он был еще таким маленьким и не понимал таких вещей.

— Нам с твоим отцом нужно провести время. Мы не виделись четыре с лишним года… — расплывчато добавила девушка, — Нам нужно побыть вместе, пообщаться, оказаться

рядом. Мы должны побыть наедине. Понимаешь?

— Конечно, понимаю, мама… Это очень важно, поэтому, хорошо, что я уезжаю на это время в Палаццо дей Приори.

Нагайна мысленно выдохнула от того, что сын все правильно понял, хоть и совсем не до конца, и, главное, воспринял, не обижаясь на то, что его «оставляют одного».

— И никогда не сомневайся в своем отце, — начала девушка, взяв руки сына в свои, — Когда-то твой отец сказал мне, поклялся, что никогда не откажется от меня. Знаешь, он сдержал эту клятву, — улыбнувшись сквозь незаметно нахлынувшие слезы, сказала она, — Он не отказался ни от меня, ни от тебя, даже расставшись со мной на эти четыре с лишним года. Ведь он вернулся. Я всегда знала это, даже тогда, когда происходили такие события, что, казалось, уже не было никаких надежд, — так Нагайна аллегорически выразилась о Свон, — Наш брак с твоим отцом вечен и нерушим, и при всем при том я никогда не являлась для него бывшей супругой. Я никогда не была его…прошлым. Я его настоящее, я его будущее, также как и ты. Понимаешь?

— Да, мама…я понимаю… — тихо ответил мальчик и спустя паузу прошептал, — Прости меня…

— За что, милый мой?

— Из-за меня ты и мой отец не могли быть вместе…

— Ты что, не говори так! — воскликнула ведьма, — Я поступила как мать, как женщина, Аро поступил так, как посчитал нужным. Не смей винить себя в том, что от тебя не зависело. Ты был еще в колыбели, тебе было лишь четыре месяца от роду.

На самом деле Нагайна понимала, что Эрик в каком-то смысле прав, и что именно из-за нападения на него, именно из-за его безопасности ей с Аро пришлось расстаться. Но при всем при том, на Эрике не было такого понятия как вина.

Все это было лишь поводом.

— Никогда больше не думай так, хорошо? Это не твоя вина, — повторила свою мысль вслух Нагайна.

— Хорошо, мама… Прости… Я понял тебя… Я понял, — Эрик нежно обнял маму, нежно обхватившую его руками в ответ, — Я так рад, что папа приезжает… Я рад, что теперь ты будешь только улыбаться. Я видел, как ты грустила, хотя ты ее рассказывала мне об этом. Я видел, как ты смотрела на портрет папы в своей спальне одной ночью. Я не смог тогда заснуть и пошел к тебе, как увидел, как ты замерла в центре комнаты и со слезами на глазах смотрела на портрет папы. Тогда я и догадался. Понял обо всем. Прости, что подглядывал.

— Ничего страшного, сынок, — сквозь слезы прошептала Нагайна.

— После того наблюдения, я стал понимать, что ты скрываешь слезы, что твоя улыбка не всегда настолько искренняя, что твой смех больше похож на плач. Я видел это и мне становилось стыдно… Я видел, как ты пыталась быть сильной ради меня. Теперь ты будешь улыбаться…больше ты не должна

грустить. Не должна… — сказал Эрик и большими обожающими глазами посмотрел на Нагайну, — Потому что ты моя мама. Я буду защищать тебя.

— Мой милый Эрик… — улыбнувшись, сказала Нагайна и обняла сына, — Дай Бог, тебе больше не придется меня защищать. Я надеюсь, больше никаких трудностей не возникнет, и наша семья, наконец, будет абсолютно счастлива.

— Дай Бог… — прошептал мальчик, обнимая маму в ответ.

***

Спустя несколько дней. Первое мая. Иордания. Петра. Замок рода Эйлинендж.

Нагайна сидела на кровати в своей комнате. Уже давно проснувшийся Эрик вертелся вокруг матери, меряя просторную спальню торопливыми шагами. А у девушки от переизбытка чувств будто не было сил подняться.

— Почему ты не готовишься? — спросил мальчик.

— Я готовлюсь, милый. Морально…

Эрик подошел к матери и взял ее руку.

— Ты тоже боишься, да?

— Нет…чего мне боятся, — ответила девушка, — Просто…я так давно не чувствовала его…так давно не чувствовала его взгляда, его прикосновений…его самого. Это не объяснить словами, но я надеюсь, что ты поймешь истинный смысл моих слов. Аро так давно не было рядом, что я стала себя убеждать в том, что его не было и вовсе.

— Не говори так…все будет хорошо, я знаю.

— Откуда ты знаешь? — улыбнувшись, спросила она.

— Папа любит тебя. Я чувствую это…

— Как? — Нагайна замерла, — Как ты это чувствуешь?

— Я вижу связь. Когда я думаю о вас с папой, я вижу нить между вами…она очень горячая. Горячая настолько, что даже мне жжет веки. Я считаю, это любовь.

— Дар… — еле слышно прошептала Нагайна, — Это дар… Я знала, что у могущественной ведьмы и сильнейшего вампира родится мощный маг. Эрик, у тебя дар.

— Как у папы — чтение мыслей, а у тети Джейн — фантомная боль?

— Да, именно так, Эрик… Знай, это не единственный твой дар, и мы будем их развивать.

— Хорошо, мама, — улыбнулся Эрик, — Я лучше выйду, ведь тебе нужно собраться и одеться.

— Да, ты прав, — улыбнулась Нагайна, глядя на свое простое домашнее платье, — Спасибо, что рассказал…и о его чувствах тоже.

— Не за что. Я пойду…

Эрик соскочил с кровати и пошел к двери, как развернулся у самого входа.

Сапфировый взгляд взметнулся вверх, к портеру Аро в золоченой раме.

— Ты была права, я похож на него.

— Надеюсь, и он увидит это, — ответила Нагайна.

И на самом деле в своей фразе имела в виду далеко не внешность.

Эрик, будто по глазам прочитал истинный смысл слов матери, кивнул и вышел за дверь, а Нагайна, встав с кровати и выдохнув, подошла к портрету, еле слышно прошептав слова благодарности.

Простояв так еще с минуту, Нагайна решила последовать совету сына и начать одеваться.

Ей хотелось выглядеть эффектно, так, что бы ему понравилось.

Но на самом деле…

Ему всегда нравилось, как она выглядит.

Неважно, в платье ли была она, завернулась в одеяло, или же вовсе была обнаженной…