Черная вдова. Шаттам

Шаттам Максим

Шелковый кокон. Пауки. Искаженное ужасом лицо женщины. Этот тип не жалеет сил, стараясь придерживаться определенного стиля. Потратить кучу времени на то, чтобы окутать женщину паутиной и принести сюда, где любой случайно оказавшийся здесь человек мог испортить его работу. Он должен был быть уверен во всем, в том числе и в том, что тело обнаружим именно мы.

Бролен оторвал кусочек от листка папоротника, помял и вдохнул его запах.

Помни: он продумывает все до мелочей. Верит ли он в

то, что делает? Возможно. Это не спектакль. Казалось бы, зачем привязывать к дереву два каната? Зачем тратить силы впустую? Затем, что он твердо верит, что именно так все и должно быть. А что, если он не один? Если их несколько, как им удается достичь такого единодушия, таких слаженных действий? Должно быть, их объединяет невероятная решимость.

— На дереве нет ни одного отпечатка. Следов мочи у основания тоже нет. Я все проверила. Мне очень жаль, — сказала подошедшая к нему Эмма.

По крайней мере, они попытались. Митс дал согласие на спуск тела. Вечерело, а им еще предстояло вернуться назад.

Вскарабкавшийся на дерево Крейг Нова отрезал несколько ветвей и вместе с Митсом начал спускать тело. Операция требовала больших усилий, поскольку нужно было не только держать кокон, но и самим стараться не упасть с дерева. Бролен обратил внимание на удивленные лица мужчин. На земле труп завернули в белое сукно и положили на носилки. Джошуа подошел к Ллойду и спросил, в чем дело.

— Ее вес… Она почти невесомая, — в замешательстве сказал Ллойд, снимая перчатки. — Кожа мнется при малейшем прикосновении.

— Ллойд, я хочу присутствовать на вскрытии. В этой истории есть загадка, которая делает ее непохожей на все остальные. Я хочу вам помочь.

Митс посмотрел на него отсутствующим взглядом.

— Расследование веду я, — глухо сказал он. — Попробую что-нибудь сделать.

Он говорил как автомат, лишенный всяких эмоций.

Бролен положил руку ему на плечо.

— Что с тобой?

— Джош, — пробормотал Митс. — Эта женщина… Такое впечатление, будто из нее высосали все внутренности.

Когда они пустились в обратный путь, солнце садилось за противоположную гору, а лес уже не сверкал как изумруд, пронизанный лучами золотистого света. Тень постепенно разрасталась, и вскоре ее границы подошли к маленькому отряду. Бролен заметил, что боится ступать в тень. Суховатый голос как будто говорил ему: «Только не в тень… В тени есть что-то ужасное…» Казалось, это был голос спрятавшегося в траве скандинавского тролля.

В голове Бролена звучали слова Митса, от которых его кожа покрылась мурашками.

«Такое впечатление, будто из нее высосали все внутренности».

13

Увидев Аннабель и Бролена, Сапфир приветливо завилял хвостом и стал обнюхивать их ноги. Они приняли душ — каждый в своей половине дома, — а потом вышли в гостиную. Через открытое окно в дом проникали звуки леса, складывающиеся в очаровательную симфонию.

Аннабель удивилась, увидев Бролена

в спортивных штанах, черной майке и кедах. Сама она была в длинной ночной рубахе. Перед ним, на диване, стоял рюкзак, в который он только что положил фонарь.

— Что ты делаешь?

— Готовлюсь ко сну.

— Ты будешь ночевать не здесь?

Она поняла, что брать ее с собой он не собирается.

— Да, Аннабель. Боюсь, ситуация хуже, чем мы думаем. Это не совпадения, а спланированные убийства. Я не могу оставить Ларри.

Такова была его манера прощаться. Аннабель подошла и взяла его за руку:

— Дело ведь не только в Ларри, правда? Я же вижу, что тебе не терпится распутать этот клубок. Ты хочешь знать, кто за всем этим стоит, что за человек этот убийца Я тоже хочу это знать, ведь я полицейский, а ими просто так не становятся.

В ее голосе звучали утешительные нотки:

— Думаю, любой человек, видевший состояние этой женщины, захочет поймать убийцу. Но не забывай, что у полицейских та же цель, что и у тебя. — Она молча посмотрела на него и продолжила: — Не сбрасывай меня со счетов. Я не имею никакого отношения к этому расследованию, но это не дает тебе права вычеркивать меня из происходящего.

Он поднял на нее глаза. В тусклом свете единственной лампы, висевшей в другом конце комнаты, он разглядел в глазах молодой женщины сомнение и страх снова остаться одной.

— Прости, — прошептал он и погладил ее щеку.

По телу Аннабель пробежали мурашки.

— Я видел, на что способен этот тип, — тихо сказал он. — Я уверен, что скоро пойму, что им движет, и остановлю прежде, чем он успеет совершить новые убийства. Я хочу загнать его в ловушку.

— У тебя все получится, — ответила она так же тихо. — Только не становись таким, как он. Ты бы видел себя минуту назад! Холодный, безучастный, решительный — таким он бывает тогда, когда отправляется на охоту. И такой… одинокий. Куда ты собрался на ночь глядя?

— В поляне, где погиб брат Ларри, есть что-то странное, особенное. Убийца соорудил там наблюдательный пост, которым пользовался довольно часто. Огромное количество черных вдов говорит о том, что тем самым убийца хотел отпугнуть случайных туристов. Его цель вовсе не в том, чтобы убить на поляне как можно больше людей. То же самое касается и города. Для него главное — перепугать людей до смерти, вселить в их сердца ужас. Думаю, поляна Игл-Крик Семь для него в некотором роде символична. Остается понять почему.

Аннабель указала на рюкзак и лежащий в нем фонарь.

— Хочешь переночевать там?

— Поскольку убийца наведывается туда часто, не исключено, что он туда вернется. Может, ему нужно вернуться, пока это место не оцепила полиция. Я буду осторожен.

Аннабель отступила на шаг и опустилась на диван:

— Ты можешь просидеть в укрытии несколько дней, и я не знаю…

— Я буду сидеть там, пока не получу новостей от Ллойда или Ларри. Послушай, дело оказалось серьезнее, чем я думал, и я считаю, что нам следует перенести отпуск. Понимаешь? Кроме того…